Блог о.Сергия Кондакова

Фото: ИТАР-ТАСС/Алексей Филиппов

Сегодня в гостях у Nеофита Андрей Белоус – петербургский религиовед, основатель форума «Consensus Patrum» и соучредитель сайта «Ортодоксия и гетеродоксия».

- Андрей, очевидно, что для Вас не нова проблема церковных разделений. Как менялось Ваше отношение к изучаемому предмету?

- Первоначально, когда я еще не был хорошо ознакомлен с экуменической проблематикой, я стоял на позиции, классической для члена РПЦ МП – отдельные иерархи РПЦ допускают канонические отступления не потому что они, или, тем более, вся РПЦ в целом, исповедуют ересь экуменизма, а чисто в церковно-политическом плане, для облегчения своего существования в мире, для диалога с инославием, для того, чтобы не казаться дикими и замшелыми. Ведь это же вполне культурно – вести диалог, собираться на конференции какие-то, заседать в разных комиссиях, думал я тогда. Соответственно, к различным общинам ИПЦ у меня было отношение как к таким маргиналам-раскольникам. Однако, с другой стороны, меня всегда интересовало, почему они так думают – что РПЦ, и другие «поместные церкви» так называемого «мирового православия» – впали в ересь. Поэтому, когда так получилось, что, учась в институте богословия и философии, я познакомился со студентами и преподавателями из общин ИПЦ – я стал с ними общаться, интересоваться их позицией, их аргументацией. В ходе этого общения, а так же более подробного изучения истории древней Церкви я понял, что не все так однозначно.

Во-первых, я убедился, что были периоды в истории Церкви, когда она не представляла собой, по крайней мере внешне, единой системы – например, одним из самых ярких примеров была арианская смута в четвертом веке. Для меня это было очень важно, так как до этого я, частью осознанно, частью неосознанно, мыслил Церковь прежде всего как некую систему, некое организованное целое. Причем для меня была дика мысль о том, что вся иерархия может отступить.

Второе, в чем я убедился – что Церковь определяется, прежде всего, исповеданием. Для меня, как, наверное, и для многих, были важны в этом отношении примеры, позиция, учение таких великих святых, как Максим Исповедник и Марк Ефесский. Особенно, конечно, позиция Максима Исповедника. Есть что-то глубоко символическое в том, что этот святой сконцентрировавший в себе все линии церковного святоотеческого предания, был отвергнут и замучен всей современной ему церковной иерархией по причине его православного исповедания. На этом этапе я стал допускать, что иерархия может уклониться вся в ересь.

Третий этап для меня наступил с избранием Кирилла Гундяева патриархом РПЦ. Немного спустя после избрания я начал понимать, что этот человек разрушает последние остатки церковности в РПЦ МП, но главное – я с ужасом начал убеждаться, что никого это по большому счету не волнует, что либо частью боятся Кирилла, либо им наплевать на то, что творится. Все покорны священноначалию. Я до избрания Кирилла не обращал на него особого внимания, честно говоря. А тут начал обращать – и стал понимать, что это настоящий зверь, волк в овечьей шкуре, который ради того, чтобы войти в историю великим реформатором, растопчет все и всех на своем пути. Меня буквально стало физически выворачивать от его подлой демагогии. Постепенно я начал понимать, что и епископату, и низшему священству, и мирянам в своем большинстве – наплевать на святоотеческое предание, на то, чтобы сообразовывать жизнь Церкви прежде всего с ним. Все послушно идут за Вождем. Более того, стала проявляться в Церкви так называемая «правсомольщина», которая только Вождя и слушает.

И последним толчком к выходу из МП стал разговор с одним моим другом, который до этого ушел из МП в одну из общин ИПЦ. Он обратил внимание, что понятие «неполного общения», используемое в пункте 1.15 «Основных принципов отношения РПЦ к инославию», документа, который был принят еще в 2000-м году на Юбилейном Архиерейском Соборе РПЦ – взято из «Декрета об экуменизме» Второго Ватиканского Собора РКЦ. Почему-то для меня стало очевидно предательство, даже еще до того как я все осмыслил – именно благодаря этому заимствованию. После этого я думал, осмыслял, анализировал этот п. 1.15 и другие, и понял, что РПЦ исповедует ересь. Но идейных еретиков там раз-два и обчелся, может только Илларион Алфеев, да три-четыре архиерея, а остальной епископат – еретики по причине равнодушия и наплевательского отношения к преданию и к исповеданию, к вере.

- Вы говорите только об экуменизме, а есть ведь еще специфичная для МП ересь сергианства, которую определить сложнее, чем экуменизм. Возможно, суть сергианства – именно в безразличии к вере? И потому эта безыдейность позволяет принимать любые формы, в советских условиях быть орудием пропаганды и ЧК, а в эпоху свободного рынка превращаться в коммерческую структуру…

- Да, согласен – именно сергианство обеспечивает принятие экуменизма в МП, и, да, можно сказать, что сергианство – это такая безыдейность, безразличие к вере, хотя это не будет богословским дискурсом. В узком смысле сложно определить сергианство как ересь в классическом значении этого понятия.

У меня была попытка вычленить еретический момент (еретический – в более строгом смысле), когда я еще был в МП, могу процитировать по этому поводу свое сообщение годовой давности на форуме Consensus Patrum:

«Сергианство есть идеология спасения Церкви, подразумевающая возможность существования Церкви только в виде официальной структуры, одобренной государственной властью, и отрицающая статус Церкви за каноническими православными сообществами, не входящими в состав этой официальной структуры.

Иными словами, самое главное в сергианстве не то, что оно прогибается под власть, а то, что оно отрицает церковный статус для тех канонически законных православных общин, которые не хотят прогибаться под власть, клея им ярлыки «раскола», «бесчинного сборища» или «секты».

Здесь надо отграничить аспект раскола от аспекта ереси, поставив их в правильное соотношение. Сергианство базируется на антиканонических раскольнических действиях (присвоение Сергием не принадлежащих ему прав по управлению Церковью, перемещения и увольнения епископов и тп.), но сами эти действия являются только практической основой для сергианства, но не ересью; однако, будучи изначально только раскольническими, они в конце-концов приводят к ереси и становятся еретическими в силу того, что канонически законные и не имеющие никаких канонических оснований подчиняться сергианской структуре архиереи и их общины объявляются сергианами «безблагодатными раскольническими сообществами» (раскольниками, самочинниками, сектантами или даже еретиками) То есть, сергиане не имея никаких канонических и догматических оснований объявляют общины, являющиеся Церковью – «не-Церковью».»

То есть, такая позиция привела м. Сергия и его сторонников и последователей к хуле на мучеников. По сути это отречение от Христа в его мучениках, в Церкви мучеников, отречение, подобное тому, к которому склоняла христиан языческая Римская Империя – только здесь вместо прямого и очевидного отречения от Христа наблюдается отречение от Его святых мучеников и исповедников, в которых Он изобразился, предательство Церкви мучеников.

- Если проблема сергианства неоднозначна, да и вопрос экуменизма непрост, то как во всём этом разобраться простым, неучёным, но, предположим, искренним людям?

- Христианин должен и может любить правду, справедливость, наипаче всего искать Царствия Божиего и правды его – это актуально и возможно для каждого человека и христианина, ученого или неученого. Сейчас для верующих в МП должен снова стать актуальным призыв Солженицына «жить не по лжи». Если он будет любить правду, стремиться к правде – он, на каком-то этапе своего поиска, не может не почувствовать фальшь сергианства и экуменизма, фальшь и подлость проповедей Гундяева и разъяснений Чаплина, не может не увидеть подмены Церкви какой-то иной структурой – и начать делать для себя соответствующие выводы уже о природе данного религиозного сообщества. Ну и, конечно, неученость не должна быть оправданием в наше время.

Сейчас есть все информационные возможности для любого изучать документы, историю Российской Церкви в ХХ веке, историю экуменического движения, сверять все со свидетельствами святых. Ведь достаточно того обстоятельства, что МП сейчас сама канонизировала практически всех святых, которые обличали и не принимали политики м. Сергия, чтобы понять, что здесь что-то не то, какое-то странное противоречие. Ведь сейчас, после соединения МП с РПЦЗ (Л), даже священномученик Иосиф Петроградский, которого долгое время в МП честили как расколоучителя – должен быть по всей логике в святцах МП!

Получается, по евангельскому слову, что нынешние сергиане «строят гробницы пророков и украшают памятники праведников», и при этом продолжают проводить и даже усиливают ту же политику «дружбы и сотрудничества» с преемниками тех, кто проливал кровь святых. То есть сами свидетельствуют против себя, что они есть духовные сыновья тех, кто «избили пророков» (Мф.23:29-31), убивали и распинали Христа и святых. Мне кажется, такие вещи могут и должны тревожить совесть любого искреннего христианина, независимо от степени его учености. А, как сказал в свое время (и на все времена), святой Максим Исповедник – «нет ничего сильнее обличении совести и нет ничего дерзновеннее ее одобрений».

То же самое с экуменизмом. Для меня нравственным мотивом было то, что если православный христианин признает экуменизм в том или ином виде – в виде ли протестантской «теории ветвей», или католической теории «некоего неполного общения» Церкви с еретиками – он тем самым плюет на память своих святых отцов, отвергавших унию с еретиками. Ведь разве может благочестивый православный, любящий правду христианин плевать на память святого Максима Исповедника, который ценой страшных мучений отказывался причаститься с еретиками, вновь ругаться его страданиям с его мучителями – даже если он не понимает всех глубин его богословия? Тогда он вновь соучаствует в распятии Сына Божия в Его святом и ругается Ему (Евр. 6:6).

- Что Вы думаете о попытках борьбы «изнутри»? Был ли у Вас такой период перед выходом из МП, или, осознав ее как ересь, Вы сразу прервали молитвенное общение с еретиками?

- Думаю, что борьба изнутри – дело совершенно, или почти совершенно бесперспективное. Хотя я на своем уровне пытался – отчасти в рамках этой борьбы и были созданы наши сайты. Правда, я тогда не считал, что МП еретическая организация, а только лишь, что близка к этому. Осознание МП как еретического сообщества пришло недавно, и заняло где-то около месяца. И после я уже более не мог участвовать в молитве за патриарха Кирилла. Одновременно я осознал, что бесполезно что-либо менять. Дело в том, что "неполное общение" с еретиками – это такая хитрая уловка, что она в МП, похоже, устраивает всех своей аморфностью и неопределенностью. Это даже ведь не ересь экуменизма, а, скорее, ересь полуэкуменизма, против нее с самого начала не было никакого общественного движения или сколько-нибудь заметных протестов. Все проглотили.

Вообще, в МП невозможно сколько-нибудь влиятельное общественное движение против ереси. Нет никаких механизмов влияния на архиереев со стороны народа, рядового священства, монашества. На мирян архиереи смотрят как на статистов и быдло. На попов – как на своих крепостных рабов. Даже те члены РПЦ, которые на словах против ереси, больше боятся раскола и отделения от видимого епископата, от видимой организации, чем от святых отцов, их предания, их веры. У священства это еще и материальная зависимость от организации. Так что – нет, никакой борьбы с ересью нет, только если какой-нибудь очередной социальный катаклизм до основания не разрушит саму организацию МП. Тогда шансы появятся.

- Когда Вы уходили из МП, Вы уже знали, куда пойдете? Часто люди говорят, что остаются там, потому что «некуда идти». Допустимо ли, на Ваш взгляд, акефальное существование мирян?

- Примерно знал. У меня были знакомые из двух общин ИПЦ, поэтому я не потерялся.

Касаемо акефального состояния – мне трудно об этом судить. Теоретически такое, наверное, возможно, если, опять же, смотреть на пример святого Максима Исповедника и его определение Кафолической Церкви как прежде всего правого исповедания:

«Вчера, в восемнадцатый день месяца, который был Преполовением Святой Пятидесятницы, – пишет прп. Максим одному из двоих своих верных учеников, – патриарх объявил мне, говоря: «Какой Церкви ты? Византийской, Римской, Антиохийской, Александрийской, Иерусалимской? Вот, все они с подвластными им епархиями объединились между собой. Итак, если ты, как говоришь, принадлежишь к Кафолической Церкви, то соединись, чтобы, вводя в жизнь новый и странный путь, не подвергся тому, чего не ожидаешь». Я сказал им: «Бог всяческих объявил Кафолической Церковью правое и спасительное исповедание веры в Него, назвав блаженным Петра за то, что Он исповедал Его (Мф. 16, 18). Впрочем, я хочу узнать условие, на котором состоялось единение всех Церквей, и если это сделано хорошо, я не стану отчуждаться»" (Письмо Анастасию)

С Андреем Белоусом беседовала Дарья Нуриева.
Октябрь 2011 г.

Источник материала: сайт «Nеофит» http://wake-up-neo.ru/?p=446 .