Блог о.Сергия Кондакова

Поэт-эмигрант Илья Британ в 1924 году опубликовал брошюру «Ибо я - большевик». В ней содержатся слова, приписываемые одному из ведущих коммунистических идеологов тех лет Н.И.Бухарину: «Мы проводим эксперимент над своим народом, также как студент медик экспериментирует над трупом, купленном в анатомическом театре». В чём состояла суть этого эксперимента? Какова была его внутренняя логика? Изучению этих вопросов и посвящён данный обзор.

Марксистко-ленинское понимание государства.

В.И.Ленин в своей работе «Государство и революция» отмечает: «Государство есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда, и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены. И наоборот: существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы» (Ленин В.И. Избранные сочинения в четырёх томах. Т.2. Москва: Издательство политической литературы, 1986. Стр. 324).
Ф.Энгельс пишет: «Итак, государство существует не извечно. Были общества, которые обходились без него, которые понятия не имели о государстве и государственной власти. На определённой ступени экономического развития, которая необходимо связана с расколом общества на классы, государство стало в силу этого раскола необходимостью. Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени развития производства, на которой существование этих классов не только перестало быть необходимостью, но становится прямой помехой производству. Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором» (Ленин В.И. Избранные сочинения в четырех томах. Т.2. Москва: Издательство политической литературы, 1986. Стр.332).
Государство в марксистском понимании есть зло. Это прежде всего орудие угнетения в руках господствующего класса, а не орудие управления всем обществом. К.Маркс так характеризует власть: «Эта исполнительная власть, с её громадной бюрократической и военной организацией, с её многосложной и искусственной государственной машиной, с этим войском чиновников в полмиллиона человек рядом с армией ещё в полмиллиона, этот ужасный организм-паразит, обвивающий точно сетью всё тело французского общества и затыкающий все его поры, возник в эпоху самодержавной монархии, при упадке феодализма, упадке, который этот организм помогал ускорять» (Ленин В.И. Избранные сочинения в четырех томах. Т.2. Москва: Издательство политической литературы, 1986.стр.340).
В этой связи, главной целью пролетарской революции марксисты видели разрушение буржуазного государства, этого ужасного организма-паразита. Что они предлагали взамен разрушенного государства? Ничего. После победы социалистической революции должен был наступить переходный период — диктатура пролетариата — задачей которой является полное и окончательное разрушение «старой», буржуазной системы управления обществом. Правительство упразднят, а его бывших сотрудников — прислужников буржуазии — будут расстреливать. Все предыдущие законы и порядки необходимо полностью разрушить. И когда не останется никакой системы государственного управления, тогда, как живая клетка в безжизненном первичном бульоне, в высокотехнологичном бесклассовом обществе сама собой возникнет новая, неведомая миру ненасильственная система организации — «ассоциация свободных производителей», по словам Энгельса.
Глубоко не случайно, что К.Маркс хотел посвятить свой главный труд «Капитал» английскому натуралисту Ч.Дарвину, идеями которого «О происхождении видов путём естественного отбора» он искренне восхищался и которые транспаллировал на исторический процесс.
После уничтожения государств большевики во главе с Лениным планировали стоять cо своим инструментом познания — диалектикой — наготове, на берегу бушующего океана народных масс, и с нетерпением экспериментатора ждать появления на берегу самозародившейся в нём новой, негосударственной общественной жизни. Система управления — мозг — этого нового, всемирного, стоящего на более высокой ступени эволюции общественного существа предположительно должен был представлять собой некую сетчатую структуру, равномерно распределённую по всему его телу. Прообразом такой системы, по Ленину, была совокупность порождённых капитализмом монополистических трестов, управление которыми представлялось ему простым набором элементарных счётных операций. Эти тресты, будучи объединены в единую всемирную сеть под властью нового коллективного хозяина - пролетариата, должны были перестать конкурировать между собой и направить все свои колоссальные производственные мощности не на выпуск оружия, а на обезпечение каждого человека материальными благами. В новом обществе не должно было быть централизации, иерархии, подчинённых и управляющих, все его члены должны были стать равными и свободными.
В своей работе «Государство и революция» Ленин приводит следующие слова Энгельса: «Пролетариат берёт государственную власть и превращает средства производства, прежде всего, в государственную собственность. Но тем самым он уничтожает себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности, а вместе с тем и государство как государство. Существовавшему и существующему до сих пор обществу, которое двигается в классовых противоположностях, было необходимо государство, т.е. организация эксплуататорского класса для поддержания его внешних условий производства, значит, в особенности для насильственного удержания эксплуатируемого класса в определяемых данным способом производства условиях подавления (рабство, крепостничество, наёмный труд).
Государство было официальным представителем всего общества, его сосредоточением в видимой корпорации, но оно было таковым лишь постольку, поскольку оно было государством того класса, который для своей эпохи один представлял всё общество: в древности оно было государством рабовладельцев – граждан государства, в средние века – феодального дворянства, в наше время – буржуазии. Когда государство наконец-то становится действительным представителем всего общества, тогда оно само делает себя излишним. С того времени, как не будет ни одного общественного класса, который надо было бы держать в подавлении, с того времени, когда исчезнут вместе с классовым господством, вместе с борьбой за отдельное существование, порождаемой теперешней анархией в производстве, те столкновения и эксцессы (крайности), которые проистекают из этой борьбы — с этого времени нечего будет подавлять, не будет и надобности в особой силе для подавления, в государстве.
Первый акт, в котором государство выступает действительно как представитель всего общества – взятие во владение средств производства от имени общества - является в то же время последним самостоятельным его актом как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения становится тогда в одной области за другую излишним и само собой засыпает. Место правительства над лицами заступает распоряжение вещами и руководство процессами производства. Государство не «отменяется», оно отмирает» (333-334).
При этом Ленин был очень обезпокоен, что некоторая часть людей, называющая себя марксистами, неправильно понимает концепцию «отмирания» государства. Он постоянно подчёркивал, что буржуазное государство вполне жизнеспособно, и само собой никогда не умрёт, что его может уничтожить только организованный посредством партии с железной дисциплиной рабочий класс – могильщик буржуазии. Необходимо, если потребуется, а потребуется обязательно, потопить буржуазное государство-«паразит» в крови. Вооруженные рабочие не должны стесняться в средствах. «Хорошо всё то, что хорошо для рабочего класса». И только потом, после полной и окончательной победы пролетариата в масштабах всего мира, полностью отомрёт всякая государственность.

Практическое воплощение марксистско-ленинской доктрины о государстве.

25 октября 1917 года (7 ноября по старому стилю) партия большевиков во главе с Лениным объявила себя законной властью в Российской Империи. Через год - в ноябре 1918 года вышел в свет большой труд Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский», посвящённая критике позиции Карла Каутского, идейного лидера II Интернационала, который в своей работе «Диктатура пролетариата» (1918) высказывал альтернативную ленинской точку зрения, состоявшую в том, что пролетариат может осуществлять свою власть, опираясь не на прямое насилие, а используя демократические инструменты, прежде всего выборы. В полемическом задоре Ленин, не стесняясь в выражениях, критикует, помимо точки зрения своего оппонента и его лично, называя «сладеньким дурачком», «иудушкой», «мещанской сволочью», «сикофантом оппортунистов и буржуазии» и т.п.
Ленин, критикуя «робость» Каутского, обращается к словам Маркса: «Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство это не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» (Ленин В.И. Избранные сочинения в трёх томах. Т. 3. М: Политиздат, 1976. С. 4-5).
Диктатура, по определению Ленина есть «Власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами». Далее идёт ссылка на Энгельса: «Революция есть, несомненно, самая авторитарная вещь, какая только возможна. Революция есть акт, в котором часть населения навязывает свою волю другой части посредством ружей, штыков, пушек, т.е. средств чрезвычайно авторитарных. И победившая партия по необходимости бывает вынуждена удерживать своё господство посредством страха, который внушает реакционерам её оружие. Если бы Парижская Коммуна не опиралась на авторитет вооружённого народа против буржуазии, то разве бы она продержалась дольше одного дня? Не вправе ли мы, наоборот, порицать Коммуну за то, что она слишком мало пользовалась этим авторитетом?» (Ленин В.И. Избранные сочинения в трёх томах. Т. 3. М: Политиздат, 1976. С.11).
Затем Ленин вновь акцентирует внимание читателей на необходимости разрушения буржуазного государства: «Маркс и Энгельс подробнейшим образом анализировали Парижскую Коммуну, показали, что её заслугой была попытка разбить, сломать «готовую государственную машину». Маркс и Энгельс этот вывод считали столь важным, что только эту поправку внесли в 1872 году к «устарелой» (частями) программе «Коммунистического Манифеста». Маркс и Энгельс показали, что Коммуна уничтожала армию и чиновничество, уничтожала парламентаризм, разрушала «паразитический нарост — государство»» (Там же).
Затем Ленин с гордостью заявляет о первых практических шагах большевиков: «Советская власть первая в мире (строго говоря, вторая, ибо то же самое начала делать Парижская Коммуна) привлекает массы, именно эксплуатируемые массы, к управлению...» «Свобода печати перестаёт быть лицемерием, ибо типографии и бумага отбираются у буржуазии. То же самое с лучшими зданиями, дворцами, особняками, помещичьими домами. Советская власть многие и многие тысячи этих лучших зданий отняла сразу у эксплуататоров и таким образом сделала в миллион раз более демократичным право собраний для масс – то право собраний, без которого демократия есть обман» (Там же, с.17).
Что представляло собой новое государство на практике? Десятого июля 1918 года Совнаркомом была принята Конституция Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Она полностью отражала вышеизложенные марксистско-ленинские идеи о необходимости уничтожения буржуазного государства.
На основании этой Конституции все предыдущие органы управления упразднялись. Земли, недра, леса, заводы и фабрики больше не принадлежали прежним владельцам, а переходили в общенародную собственность. Банковские вклады также переходили в государственную собственность. Вводилась всеобщая трудовая повинность.

Третий раздел Конституции назывался: «Конструкция советской власти». Согласно ему, высшей властью Российской Социалистической Федеративной Советской Республики объявлялся Всероссийский Съезд Советов, которому, в свою очередь, подчинялись губернские советы, а им - уездные, в введении которых находились городские и сельские советы.
Всероссийский Съезд Советов составлялся из представителей городских Советов по расчету 1 депутат на 25000 избирателей и представителей губернских съездов Советов по расчету 1 депутат на 125000 жителей. Он был не постоянным органом, а, согласно статье 26, созывался Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом (ВЦИК) Советов не реже двух раз в год. Двадцать восьмая статья ограничивала численность ВЦИК: она не должна была превышать 200 человек.
Согласно статье 27, общее управление делами в РСФСР принадлежало Совету Народных Комиссаров (Совнаркому). В осуществление этой задачи он издавал декреты, распоряжения, инструкции и вообще принимал все меры, необходимые для правильного и быстрого течения государственной жизни. О всех своих постановлениях и решениях Совнарком, согласно статье 29, обязан был немедленно сообщать ВЦИК. Он был вправе отменить или приостановить всякое постановление или решение Совета Народных Комиссаров.
Народных комиссариатов образовали 17, а именно: а) по иностранным делам; б) по военным делам; в) по морским делам; г) по внутренним делам; д) юстиции; е) труда; ж) социального обеспечения; з) просвещения; и) почт и телеграфов; к) по делам национальностей; л) по финансовым делам; м) путей сообщения; н) земледелия; о) торговли и промышленности; п) продовольствия; р) Государственного контроля; с) Высший Совет Народного Хозяйства; т) здравоохранения. Во главе комиссариата стоял Нарком (народный комиссар).
На основании статьи 65 лишались избирательных прав, а по сути объявлялись классовыми врагами, подлежавшими уничтожению: а) лица, прибегающие к наёмному труду с целью извлечения прибыли;
б) лица, живущие на нетрудовой доход, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступления с имущества и т.п.;
в) частные торговцы, торговые и коммерческие посредники;
г) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов;
д) служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений, а также члены царствовавшего в России Дома;
е) лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишенными, а равно лица, состоящие под опёкой;
ж) лица, осуждённые за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или судебным приговором.
Таким образом, Государственный аппарат этого периода – периода военного коммунизма - представлял собой по сути группы рабочих, солдат, разного рода литераторов, демагогов, авантюристов и недоучившихся студентов, объединённых в Советы разных уровней, которые заседали в бывших правительственных зданиях, дворцах и заводских конторах. Сам Ленин обосновался в Смольном, а затем, ввиду угрозы захвата тогдашней столицы –Петрограда, переехал со своим кабинетом – Советом Народных Комиссаров – в Московский Кремль. Все семнадцать Народных комиссаров, были профессиональными революционерами, и никто из них не имел никакого практического опыта руководства государством.
Управление группами Советов, разбросанных по стране, состав и число которых никто точно не знал, осуществлялось по большей части не посредством прямых указаний, и контролем за их исполнением, а в общем - путём издания декретов, манифестов, инструкций, листовок, прокламаций и радиообращений. Каждый совет истолковывал эти декреты и воззвания сообразно своему классовому чутью и жизненному опыту. На фронте солдаты на митингах выбирали себе командиров и решали, надо воевать с противником, Германией, или нет.
К чему привёл такой способ управления? Связь – телефон, телеграф, почта - практически не работала. Железнодорожное сообщение также было разрушено и поезда не ходили по расписанию. Большинство промышленных предприятий, лишённых прежних хозяйственных связей и квалифицированных руководителей, остановились.
По амнистии были освобождены не только политические заключённые, но и множество уголовников. При этом полиция была полностью разрушена, «упразднена», и в городах свирепствовали банды преступников, мало отличавшихся от красных патрулей, экспроприировавших буржуазного вида прохожих и в интересах революции вламывавшихся в квартиры граждан.
Лишенная командования армия стала небоеспособной. В стране началась гражданская война. Крестьяне жили натуральным хозяйством - кормились продуктами своего труда. Денежное обращение было подорвано инфляцией, «керенки» полностью обезценились, в связи с чем стал широко использоваться натуральный обмен. Жители лишённых снабжения продовольствием городов начали массово голодать, а дать крестьянам что-либо взамен хлеба им было нечего, так как промышленность не работала. Для решения проблемы голода была введена «продразвёрстка»: вооружённые отряды от имени новой власти отнимали у крестьян «излишек» хлеба и везли его в города. В категорию «излишков» зачастую попадало и семенное зерно. Крестьяне, опасаясь голодной смерти, хлеб умело прятали и с оружием в руках нападали на продотряды. Голод усиливался.
В последующем советские историки — адвокаты Ленина — выгораживая большевиков, данную ситуацию объясняли гражданской войной, вредительством свергнутых классов, тяжёлой международной ситуацией, и т.п. Но правда заключается в том, что эта катастрофа была, главным образом, делом рук самих большевиков, прямым следствием детального, честного и последовательного претворения ими в жизнь марксистской доктрины о государстве–«паразите», подлежащем полному уничтожению.
В биологической науке материалистический принцип самопроизвольного развития от простого к сложному работает великолепно и по сию пору, поскольку не поддаётся экспериментальной проверке: рыбы в результате борьбы за выживание– двигателя прогресса, превратились в рептилий, рептилии в птиц и млекопитающих, а обезьяны в людей. В истории человечества, поначалу всё тоже шло правильно: движимое классовой борьбой рабовладельческое общество превратилось в феодальное, феодальное тяжкими революционными родами произвело на свет капиталистическое, которое в свою очередь дозрело до высшей стадии – империализма. А затем произошел досадный сбой: несмотря на практически полное уничтожение паразитической государственной машины, сдерживавшей нормальное историческое развитие, империализм, давно уже беременный социализмом, разродился доселе невиданной диалектическим материалистам формой общественного устройства - «разрухой»! Этому факту требовались научные объяснения.
Данному вопросу, а также планированию развития страны было посвящено выступление Ленина на VIII съезде партии большевиков в марте 1919 года: «Доклад о партийной программе 19 марта»
Ленин в начале своего выступления обращается к классикам: «Ещё Энгельс писал в одном своём рассуждении о грядущей войне, что это будет гораздо более свирепое опустошение, чем после тридцатилетней войны, что человечество в значительной степени придёт к одичанию, что наш искусственный аппарат торговли и промышленности потерпит крах» (Ленин В.И. Избранные произведения в трёх томах. Т.3. М: Издательство политической литературы, 1976. С.101).
Затем Ленин объясняет упадок хозяйства войной и регрессом общества на стадию раннего капитализма: «Мы в России сейчас переживаем последствия империалистической войны и начало диктатуры пролетариата. В то же время в целом ряде областей России, которые были отрезаны друг от друга более, чем прежде, мы переживаем сплошь и рядом возрождение капитализма и развитие его первой стадии. Из этого не выскочишь... Мы живем в такое время, когда целый ряд элементарнейших основных явлений капитализма воскрешён. Взять хотя бы крах транспорта, который мы так хорошо, или, вернее, так плохо на себе испытываем» (Там же).
Далее Ленин обращается к опыту стран запада, которые он искренне считает передовыми государствами и образцом для подражания: «Возьмите, например, Германию - образец передовой капиталистической страны, которая в смысле организованности капитализма, финансового капитализма, была выше Америки. Она была ниже во многих отношениях, в отношении техники и производства, в политическом отношении, но в отношении организованности финансового капитализма, в отношении превращения монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм Германия была выше Америки. Казалось бы, это образец. А что происходит там? Дифференцировался ли германский пролетариат от буржуазии? Нет! Ведь только о нескольких крупных городах сообщалось, что большинство рабочих в них против шейдемановцев. Но как это получилось? Путём союза спартаковцев с немецкими трижды проклятыми меньшевиками–независимцами, которые путают всё и хотят поженить систему Советов с учредилкой! Ведь вот что происходит в этой самой Германии! А ведь это передовая страна» (Там же, с.104-105).
Таким образом, Ленин в провале своей политики обвиняет меньшевиков, а так же намекает на неразвитость капитализма в России.
Следующая часть доклада посвящена обсуждению вопроса о территориальной целостности бывшей Российской Империи. Ленин считает, что народы, находившиеся в составе Российской Империи, были угнетаемы царизмом, и это угнетение нарушало их нормальное эволюционное развитие. А если их теперь освободить, дать им государственный суверенитет, то в них по естественно-материалистическим законам сам собой начнёт развиваться капитализм, а когда он достигнет своего высшего уровня, тогда в этих странах появится много пролетариев и сложится революционная ситуация. Затем с умелой помощью большевиков в них произойдут революции и они станут коммунистическими. Тогда можно будет вновь ставить вопрос о единстве с РСФСР.
Ленин заявляет: «Посмотрите на Финляндию: страна демократическая, более развитая, более культурная, чем мы. В ней идёт процесс выделения, дифференциации пролетариата, идёт своеобразно, гораздо более мучительно, чем у нас. Финны испытали диктатуру Германии, теперь испытывают диктатуру союзных держав. Но благодаря тому, что мы признали право наций на самоопределение, процесс дифференциации там был облегчён. Я очень хорошо помню сцену, когда мне пришлось в Смольном давать грамоту Свинхуду, - что значит в переводе на русский язык «свиноголовый», - представителю финляндской буржуазии, который сыграл роль палача. Он мне любезно жал руку, мы говорили комплименты. Как это было нехорошо! Но это нужно было сделать, потому что тогда эта буржуазия обманывала народ, обманывала трудящиеся массы тем, что москали, шовинисты, великороссы хотят задушить финнов» (Там же, с.105-106)
Далее Ленин переходит к обсуждению судьбы других народов: «Бушменов в России не имеется, насчет готтентотов я тоже не слыхал, чтобы они претендовали на автономную республику, но ведь у нас есть башкиры, киргизы, целый ряд других народов, и по отношению к ним мы не можем отказать в признании. Мы не можем отказывать в этом ни одному из народов, живущих в пределах бывшей Российской Империи. Допустим даже, что башкиры свергли бы эксплуататоров, и мы помогли бы им это сделать. Но ведь это возможно только в том случае, если переворот вполне назрел. И сделать это надо осторожно, чтобы своим вмешательством не задержать тот самый процесс дифференциации пролетариата, который мы должны ускорить. Что мы можем сделать по отношению к таким народам, как киргизы, узбеки, таджики, туркмены, которые до сих пор находятся под влиянием своих мулл? У нас в России население, после долгого опыта с попами, помогло нам их скинуть. Но вы знаете, как плохо ещё прошёл в жизнь декрет о гражданском браке. Можем ли мы подойти к этим народам и сказать: «Мы скинем ваших эксплуататоров»? Мы этого сделать не можем, потому что они всецело в подчинении у своих мулл. Тут надо держаться развития данной нации, дифференциации пролетариата от буржуазных элементов, которое неизбежно». Таким образом, цивилизаторскую миссию, которую Русское государство успешно выполняло в течение десяти предыдущих столетий, Ленин перепоручает силам исторического материализма.
Следующая часть доклада касается организации жизни в самой РСФСР. «Дальнейший вопрос, который согласно разделению тем входит в мою задачу, это вопрос о бюрократизме и о вовлечении широких масс в советскую работу. Жалобы по поводу бюрократизма раздаются давно, жалобы несомненно основательные. Мы в борьбе с бюрократизмом сделали то, чего ни одно государство в мире не сделало. Тот аппарат, который насквозь был бюрократическим и буржуазно-угнетательским, который остаётся таковым даже в самых свободных буржуазных республиках, - мы его уничтожили до основания. Взять хотя бы суд. Здесь, правда, задача была легче, здесь не пришлось создавать нового аппарата, потому что судить на основе революционного правосознания трудящихся классов может всякий. Мы ещё далеко не довели здесь дело до конца, но в целом ряде областей создали из суда то, что надо. Мы создали органы, через которые не только мужчины, но и женщины, самый отсталый и неподвижный элемент, могут быть проведены поголовно» (Там же, с.115)
Однако организовать другие стороны жизни пролетарского государства оказалось много сложнее: «Служащие в других областях управления – более заскорузлые чиновники-бюрократы. Тут задача труднее. Жить без этого аппарата мы не можем, всякие области управления создают потребность в таком аппарате. Тут мы страдаем от того, что Россия была недостаточно развита капиталистически. Германия, по-видимому, переживёт это легче, потому что у неё бюрократический аппарат прошёл большую школу, где выжимают все соки, но где заставляют делать дело, а не просиживать кресла, как бывает в наших канцеляриях. Этот старый бюрократический элемент мы разогнали, переворошили, и затем начали снова ставить на новые места. Царистские бюрократы стали переходить в советские учреждения и проводить бюрократизм, перекрашиваясь в коммунистов, и для большей успешности карьеры доставать членские билеты РКП. Таким образом, их прогнали в двери, они влезают в окно».
При этом Ленин, зажатый в угол полным параличом хозяйственной жизни, понимает, что без старого аппарата управление государством не восстановить. Его план состоит в том, чтобы заставить старых чиновников восстановить хозяйство, взрастить себе смену из угнетённых рабочих, а затем, по видимому, они должны были быть окончательно отброшены на свалку истории.
Ленин заявляет: «Вопрос о буржуазных специалистах вызывает немало трений и разногласий. Когда мне пришлось выступить на днях в Петроградском Совете, то из тех записок, которые мне подали, несколько было посвящено вопросу о ставках. Меня спрашивали: разве можно в социалистической республике платить до 3000 рублей? Мы, в сущности, поставили этот вопрос в программу, ибо недовольство на этой почве пошло довольно далеко. Вопрос о буржуазных специалистах стоит в армии, в промышленности, в кооперативах, стоит везде. Это очень важный вопрос переходного периода от капитализма к коммунизму.
Мы можем построить коммунизм лишь тогда, когда средствами буржуазной науки и техники сделаем его более доступным массам. Иначе построить коммунистическое общество вообще нельзя. А чтобы построить его таким образом, надо взять аппарат от буржуазии, надо привлечь к работе этих специалистов». «Нам надо сейчас же, не ожидая поддержки от других стран, немедленно и сейчас же поднять производительные силы. Сделать это без буржуазных специалистов нельзя. Это надо раз и навсегда сказать» (Там же, с.112)
Это очень важное заявление. В нём Ленин отрекается от всех своих предыдущих рассуждений о том, что рабочие не могут использовать старый аппарат буржуазного государства, а должны его полностью разбить. Мысль о том, что «надо взять аппарат от буржуазии» полностью противоречит марксистской теории, согласно которой целью диктатуры пролетариата является именно полное уничтожение буржуазного государственного аппарата, мешающего естественной эволюции – самозарождению и саморазвитию новых, ненасильственных отношений в безклассовом обществе.
Затем Ленин оправдывает это отступление: «Мы превосходно знаем, что значит культурная неразвитость России, что делает она с Советской властью, в принципе давшей неизмеримо более высокую пролетарскую демократию, давшей образец этой демократии для всего мира, - как эта некультурность принижает Советскую власть и воссоздает бюрократию» (Ленин В.И. Избранные произведения в трёх томах. Т.3. М: Издательство политической литературы, 1976. С.112)
Таким образом, по сути крах предсказаний марксизма и своё отступление от него Ленин объясняет якобы «отсталостью» России – самого динамично развивавшегося в начале двадцатого века государства в мире.
Тем не менее, несмотря на благие намерения Ленина, никаких значимых практических шагов по восстановлению государственного аппарата и хозяйственной жизни страны в течение последующих двух лет большевикам предпринять не удалось. Массы продолжали строить коммунизм, разрушая весь прежний порядок и экспроприируя эксплуататоров. Буржуазные специалисты, да и образованные люди вообще, зачастую переходили на сторону Белой армии или массово покидали страну, опасаясь усиливающихся репрессий со стороны большевиков. Расстрелы продолжались. Распад продолжался. Продразвёрстка продолжалась. Голод усиливался, а естественно-исторический эволюционный процесс не порождал в глубине народных масс новую, высшую форму организации общества.
19 августа 1920 года сразу в двух сёлах Тамбовского уезда – Каменке и Хитрово, а также в селе Туголуково Борисоглебского уезда крестьяне массово отказались сдавать хлеб и напали на продотряды. Так началось крестьянское восстание, получившее, по фамилии одного из его лидеров Александра Антонова, название Антоновщины. Оно распространилось на всю Тамбовскую, а также частично на Воронежскую и Саратовскую губернии.
Все большевистские органы власти там были уничтожены. 14 ноября 1920 года повстанцы создали «Объединённую партизанскую армию Тамбовского края» под командованием Петра Токмакова. Помимо этого был основан Союз трудового крестьянства – политическая организация восставших, которой выдвигались требования свержения большевицкой диктатуры и созыва Учредительного собрания.
Во время пика восстания в 1921 году, крестьянская армия насчитывала около 70 тысяч человек. 21 мая 1921 года была провозглашена «Временная демократическая республика Тамбовского партизанского края». Восстание было жестоко подавлено большевицкими войсками под командованием Тухачевского и Антонова-Овсеенки только к лету 1922 года. При этом использовались массовые расстрелы и взятие заложников среди мирного населения.
Обстановка в городах также продолжала ухудшаться. Первого марта 1921 года в Кронштадте, на Якорной площади собрался пятнадцатитысячный митинг под лозунгами «Вся власть Советам, а не партиям». Собравшиеся требовали перевыборов Советов, упразднения комиссаров, свободы деятельности социалистических партий, отмены запрета на свободную торговлю. Прибывший на митинг председатель ВЦИК М.И. Калинин попытался успокоить собравшихся, но матросы сорвали его выступление. Мощные радиостанции военных кораблей передали в эфир резолюцию митинга:

«Обращение населения крепости и Кронштадта»

Товарищи и граждане! Наша страна переживает тяжёлый момент. Голод, холод, хозяйственная разруха держат нас в железных тисках вот уже три года. Коммунистическая партия, правящая страной, оторвалась от масс и оказалась не в силах вывести её из состояния общей разрухи. С теми волнениями, которые в последнее время происходили в Петрограде и Москве и которые достаточно ярко указали на то, что партия потеряла доверие рабочих масс, она не считалась. Не считалась и с теми требованиями, которые предъявлялись рабочими. Она считает их происками контрреволюции. Она глубоко ошибается.
Эти волнения, эти требования — голос всего народа, всех трудящихся. Все рабочие, моряки и красноармейцы ясно в настоящий момент видят, что только общими усилиями, общей волей трудящихся можно дать стране хлеб, дрова, уголь, одеть разутых и раздетых и вывести республику из тупика. Эта воля всех трудящихся, красноармейцев и моряков определённо выполнялась на гарнизонном митинге нашего города во вторник 1 марта. На этом митинге единогласно была принята резолюция корабельных команд 1 и 2 бригад. В числе принятых решений было решение произвести немедленно перевыборы в Совет. Для проведения этих выборов на более справедливых основаниях, а именно так, чтобы в Совете нашло себе истинное представительство трудящихся, чтобы Совет был деятельным энергичным органом.
2 марта с. г. в Доме просвещения собрались делегаты всех морских, красноармейских и рабочих организаций. На этом собрании предлагалось выработать основы новых выборов с тем, чтобы затем приступить к мирной работе по переустройству Советского строя. Но ввиду того, что имелись основания бояться репрессий, а также вследствие угрожающих речей представителей власти собрание решило образовать Временный Революционный Комитет, которому и передать все полномочия по управлению городом и крепостью.
Временный Комитет имеет пребывание на линкор «Петропавловск».
Товарищи и граждане! Временный Комитет озабочен, чтобы не было пролито ни единой капли крови. Им приняты чрезвычайные меры по организации в городе, крепости и на фортах революционного порядка.
Товарищи и граждане! Не прерывайте работ. Рабочие! Оставайтесь у станков, моряки и красноармейцы в своих частях и на фортах. Всем советским работникам и учреждениям продолжать свою работу. Временный Революционный Комитет призывает все рабочие организации, все мастерские, все профессиональные союзы, все военные и морские части и отдельных граждан оказать ему всемерную поддержку и помощь. Задача Временного Революционного Комитета дружными и общими усилиями организовать в городе и крепости условия для правильных и справедливых выборов в новый Совет.
Итак, товарищи, к порядку, к спокойствию, к выдержке, к новому, честному социалистическому строительству на благо всех трудящихся.
Кронштадт, 2 марта 1921 г. Линкор «Петропавловск».
Председатель Временного Революционного Комитета Петриченко
Секретарь Тукин
«Известия Временного революционного комитета…», 8 марта 1921 г.

В Советскую историографию эти события вошли как «Кронштадтский мятеж». Большевицким руководством было принято решение о подавлении восстания силой оружия и 7-18 марта войска под командованием М.Н.Тухачевского осуществили штурм Кронштадта. Восстание было подавлено. Около 8 тысяч его участников бежали в Финляндию, 2103 человек были расстреляны и 6459 приговорены к различным срокам заключения.
Одно дело, когда бунтуют крестьяне – мелкобуржуазный, в общем то чуждый пролетариату элемент, но когда против политики ВКП(б) выступают братья по оружию – военные моряки, краса и гордость революции, становится понятно, и не только Ленину, что без изменения политического курса власть в стране коммунистам не удержать.
Как раз в это время – 8-16 марта 1921 года, в Москве проходил X съезд РСДРП. На нём Ленин выступил с «Докладом о замене развёрстки натуральным налогом». Подводя итог прежней политике, он отмечает: «Мы слишком далеко зашли по пути национализации торговли и промышленности, по пути закрытия местного оборота. Было ли это ошибкой? Несомненно. В этом отношении нами было сделано много просто ошибочного, и было бы величайшим преступлением здесь не видеть и не понимать того, что мы меры не соблюли, не знали, как её соблюсти» (Ленин В.И. Избранные произведения в трёх томах. Т.3. М: Издательство политической литературы, 976. С.514)
Таким образом, закончился период военного коммунизма. Диктатура пролетариата - власть рабочих, «не связанная никакими законами и опирающаяся непосредственно на насилие», блестяще выполнила свою историческую миссию, определенную марксизмом – до основания разрушила буржуазное государство. Однако новая система управления обществом не самозародилась. Её необходимо было срочно восстанавливать из кровоточащих обрубков, а иначе власти большевиков конец.
Началась «новая экономическая политика». Суть её состояла с том, что была разрешена свободная торговля, и путём введения золота в обращение было быстро восстановлено эффективное денежное обращение взамен натурального обмена. Проблема голода была решена. Но с марксистской точки зрения НЭП, несомненно, был эволюционным регрессом – в коммунистической стране была, по сути, восстановлена первая стадия капитализма.
У большевистского руководства появилось время для обдумывания дальнейших шагов. Бывшие «угнетаемые царизмом» части разрушенной большевиками Российской Империи были соединились - возникло новое государство Союз Советских Социалистических Республик (СССР)
Ленин тяжело заболел и в 1923 году окончательно отошёл от дел. Бразды правления в результате жестокой внутрипартийной борьбы перешли к И.В.Сталину. Он был прежде всего прагматиком и, невзирая на ропот «старых большевиков», продолжил начатое ещё при Ленине воссоздание государственного аппарата: при Наркоматах по мере необходимости организовывались различные комитеты, отделы и подотделы, издавались регламентирующие их работу законы и документы, проектировались новые грандиозные правительственные здания. 21 августа 1923 года была организована «Государственная Комиссия СССР по планированию при Совете Труда и Обороны СССР при Совете народных комиссаров» – Госплан, который первоначально играл консультативную роль, а уже начиная с 1925 года приступил к формированию годовых планов развития всего народного хозяйства СССР, которые назывались «контрольные цифры». Была принята новая Конституция.
Стало очевидно, что теоретическое предсказание Маркса и Энгельса, о постепенном «отмирании» государства по окончании периода «диктатуры пролетариата» оказалось глубоко ошибочным – государство усиливалось. И.В.Сталин оправдывал это противоречие тем, что мировая революция пока не состоялась и СССР, оказавшийся во враждебном буржуазном окружении, был вынужден взять курс на «построение социализма в отдельно взятой стране», что предполагало временное усиление роли государства в жизни общества.
Советское общество было безклассовым и в нём не было эксплуатации, базирующейся на праве частной собственности на средства производства. Вспомним, что предсказывал Энгельс: «С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором».(Ленин В.И. Избранные сочинения в четырёх томах. Т.2. Москва: Издательство политической литературы, 1986. С. 332).
Но государство не отправилось в музей древностей, а слова сказанные Энгельсом полтора века назад, потеряли свою актуальность. Пролетарское государство не «отмерло», и не «уснуло». В Советской империи, возглавляемой красным монархом – И.В.Сталиным, был воссоздан мощнейший и гибкий чиновничий аппарат. Его эффективность во многом определялась осознанием каждым чиновником персональной ответственности за свою работу перед вышестоящим руководством и лично перед товарищем Сталиным. Наказанием за вольные и невольные просчёты было не просто увольнение с занимаемой должности, но судебная расправа. Не справившихся со своими обязанностями и неугодных сталинской власти ждало тюремное заключение, а зачастую и расстрел. Основанный на таких принципах аппарат с поразительной эффективностью управлял экономикой огромной страны и в кротчайшие сроки вывел её из состояния катастрофической разрухи на передовые позиции в мировой науке и технике. Был совершён прорыв в космос. Было создано, для защиты граждан от сил, уничтоживших Хиросиму и Нагасаки, термоядерное оружие.
Рабоче-крестьянская красная армия, организованная на принципах строгой иерархии и единоначалия, а не на демократических началах, в конечном итоге оказалась всё же эффективнее превосходно вооружённого и отлаженного, как хороший часовой механизм, германского Вермахта, который повёл в бой против СССР объединённую идеями Гитлера Европу. В начале войны выявились дефекты организации Красной армии, но, что самое важное, - несостоятельность идеологической доктрины, базирующейся на марксистско-ленинском фундаменте. Идеи мировой революции и образы героев гражданской войны не вдохновляли бойцов, и сталинское руководство вынуждено было обратиться к вековым традициям царской России. Образы её великих сынов - Александра Невского, Ивана Грозного, Петра Великого, Фёдора Ушакова и многих других, объединяли советских солдат и вселяли в них патриотизм и уверенность в победе в этой самой кровопролитной в истории человечества войне.
Немецко-фашистские войска в 1945 году были разбиты наголову, как была до этого разбита войсками Российской Империи европейская армия Наполеона. Советские офицеры вновь носили погоны, как Нахимов и Суворов. Эти великие достижения народов России не дают покоя современным прозападным либералам, и они всячески пытаются их замолчать и оболгать. Впрочем, их критика советского государства имеет под собой твёрдое основание.
Советское государство, постольку, поскольку объявляло дарвинизм-марксизм-ленинизм единственно верным учением, контролировало все стороны жизни каждого советского человека. Инакомыслие жестоко каралось. Шедевры инженерной мысли зачастую создавались в особых тюрьмах – шарашках. Королёв и Туполев в 40-е годы работали именно в таких заведениях.
Верующих, не разделяющих материалистических воззрений, в Сталинские времена заключали в концентрационные лагеря и нередко расстреливали за измену советской атеистической Родине. У священников в те годы было четыре пути: отречься от Бога и снять с себя сан, стать «красным» попом, подписавшись под декларацией митрополита Сергия (Страгородского), бежать за границу, или пойти в лагерь за свои убеждения.
Несогласные с линией коммунистической партии авторы были под запретом, и никакой настоящей, живой дискуссии по вопросам смысла бытия, общественного устройства и дарвинско-марксистско-ленинского учения в СССР не было.
Государство пыталось быть для гражданина всем – оно решило за него основной вопрос философии в единственно правильном материалистическом дарвиновском ключе, оно предоставляло ему жильё и строго оберегало его пролетарское сознание от вредных буржуазных учений, таких как генетика и кибернетика. Государство ревностно хранило граждан от нежелательных контактов с идеологически чуждыми западными сигаретами и штанами, государство помогало организовать целомудренную семейную жизнь и в то же время финансировало аборты. Именно богоборческое советское государство, негласно, в лице уполномоченных по делам религий, назначало на церковные должности епископов и священников Московской патриархии в своих интересах. Для не сотрудничавших активно с атеистическим государством священников карьера в Русской Православной Церкви была невозможна.
Вновь вспоминаются слова Маркса: «Эта исполнительная власть, с её громадной бюрократической и военной организацией, с её многосложной и искусственной государственной машиной»
Таким образом, общественная практика свидетельствует: основанный на эволюционной доктрине марксизм оказался лжепророческим учением. Его основные предсказания о государстве и обществе не сбылись.
Все лучшее, что было создано в Советском Союзе, основано не на марксизме-ленинизме, а на вековых традициях Российской Православной Империи. Российский народ и созданная им государственность оказались достаточно сильными, чтобы выжить после большевицкой экспериментальной вивисекции, но она изрядно его покалечила. Жизнь православной души России изуродована сергианством, а многочисленные улицы Ленина, Маркса, Урицкого, Войкова, словно шрамы покрывают наши города и напоминают о чудовищном коммунистическом эксперименте философов-материалистов.

24 мая 2013 Дмитрий Михайлович Ильин