Блог о.Сергия Кондакова

Архиепископы-исповедники Калужский Ермоген и Чебоксарский Вениамин.

Захватив власть, большевики не только запустили невиданное в истории кровавое колесо гонений, но и использовали изощренные методы уничтожения Церкви изнутри. Вся жизнь созданной по воле Сталина Московской патриархии протекала под контролем богоборческих властей. Как ни прискорбно, и сегодня иерархи МП, а вслед за ними и официальные историки, замалчивают многие факты новейшей истории Православной Церкви. Но знать эту историю, как бы она неудобна ни была, необходимо, поскольку без памяти невозможно понимание настоящего. Только горькая правда трагической истории Церкви XX столетия может дать ответ, почему в лихие 90-е годы неосергианские архиереи заключили новый политический брак с кормчими криминальной революции; почему в наше время они готовы фабриковать различные обвинения против ревнителей святого Православия.

Еще 30 лет тому назад в 13-м номере диссидентского журнала «Гласность» к 70-летию принятия закона об отделении Церкви от государства были опубликованы секретные материалы 1967 года, проливающие свет на то, как строились отношения между советской властью времен развитого социализма и высшими иерархами Московской патриархии.

«КГБ, ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ПОЛОЖЕНИЕ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

Предлагаемые документы представляют собой редчайшие экземпляры документации. Редчайшие, естественно, не по смыслу, а потому, что они тщательно скрывались и скрываются, не случайно на некоторых из них стоит “доверительно” и “весьма конфиденциально”. Эти доверительные справки и записи “бесед” составляют так называемые “досье”, собиранием которых занимаются чиновники ведомств, чья деятельность во все времена не подлежит гласности.

Правомочны ли они с точки зрения закона? Записано ли в нашем уголовно-процессуальном кодексе или в ином каком-либо юридическом документе, имеющем правовую, конституционную основу, право человека или учреждения составлять подобные документы (похожие на “задушевные допросы”) о другом человеке? Конечно же, нет. Таким правом не обладает ни одно учреждение. В том числе и Совет по делам религий, который не обладает правом вмешательства во внутренние дела Православной Церкви и правом нарушать закон об отделении Церкви от государства.

Перед нами уникальные документы. Уникальные для истории Православной Церкви XX столетия. Их публикация, как представляется редакции “Гласности”, особенно важна накануне великого торжества 1000-летия Крещения Руси.
В этих “доверительных документах” прежде всего вскрыты важнейшие механизмы взаимоотношений правящих иерархов Русской Православной Церкви, и в особенности Патриарха Московского и всея Руси Пимена, с представителями “атеистического начальства” над Православной Церковью.
При этом следует отметить, что в представленных документах удивляет не столько позиция чиновников Совета по делам религий, сколько отношение к этой позиции самих правящих архиереев Православной Церкви.

Перемены в стране позволили средствам массовой информации вскрыть многие механизмы беззакония, правового нигилизма, чудовищных нарушений законности и прав во многих сферах управленческого, партийного, юридического аппарата. Вопиющие нарушения законности со стороны правоохранительных органов становятся сегодня достоянием широкой гласности. Разоблачаются крупные “мафиозные дела”, коррупция и беспрецедентное презрение к закону со стороны тех, кто должен с особой тщательностью соблюдать закон. Такая работа чрезвычайно важна, она естественна в период грандиозной перестройки, без неё невозможно оздоровление общества, его нравственное возрождение. Жесткая, бескомпромиссная правда о преступлениях тех, кто привел наше общество к кризисному состоянию во всех сферах его бытия – единственная надежда на то, что перестройка станет реальностью.

Однако, в этих документах важна именно их свежесть, их современность, они ничуть не устарели за двадцать лет, в них действуют со стороны Православной Церкви те же персонажи. За эти двадцать лет они только поднялись на несколько ступеней ввысь по “иерархической лестнице”. В Совете же по делам религий – другой председатель, нет знаменитого Фурова (знаменитого своим докладом о том, как руководит Совет по делам религий Православной Церковью, докладом, ставшим достоянием широкой общественности у нас на родине и за рубежом).

Впрочем, повторяем, нас мало удивляет позиция и методы тех, кому поручено было всеми средствами мешать Православной Церкви исполнять в полноте её служение, кому было поручено подбирать для Православной Церкви тех иерархов, тех правящих архиереев, которые, подобно Патриарху всея Руси Пимену, не скрывают от работников Совета по делам религий, что “относится с большим уважением к Совету, очень благодарен ему за всё, что сделано для него” (см. запись беседы от 21.2.1967 г.).

Много чудес встретит читатель в этой подборке. Он узнает о том, что Патриарх всея Руси Пимен, слывущий патриотом, награждённый Советским правительством орденом за свою деятельность, согласно справке Совета по делам религий, был дважды осуждён и отбывал срок наказания за дезертирство (один раз в годы Великой Отечественной войны). И скрыл это. Жил по подложным документам, как утверждает справка. И тем не менее стал Патриархом после немалой работы, проведенной с ним Советом по делам религий. Зачем Совету, знавшему, что Митрополит Пимен (будущий Патриарх Московский и всея Руси) был судим за дезертирство и скрыл это, понадобилось”приручать” митрополита Пимена?

Мы не исключаем, что справка является фальшивкой. Но зачем-то она составлена! Зачем в справке указаны факты дезертирства? Зачем в Совете так интересуются личной жизнью митр. Пимена, зачем ищут “компрометирующий материал”? Не для того ли, чтобы “приручить” вначале “несговорчивого”, как явствует из справки, митрополита? Не для того ли, чтобы, приручив, дождаться от митр. Пимена, чтобы он обливал грязью священников Николая Эшлимана (ныне покойного) и Глеба Якунина, написавших в своё время письмо Патриарху всея Руси Алексию о нуждах и бедах Русской Православной Церкви, за что оба священника были запрещены в служении? Не для того ли, чтобы митр. Пимен, ставший Патриархом, вопреки всем “компрометирующим его материалам”, не постыдился лжесвидетельствовать в своих интервью о том, что в СССР не было гонений на веру?!

Мы видим, как происходит “приручение” будущего Патриарха, какая ведётся работа по сбору “компрометирующего материала”, как архиепископ Алексий (ныне митрополит Ленинградский и Таллинский) занимается осведомительством, доносит на будущего Патриарха, “что у него есть женщины”. Видим, как рвутся к власти служители Христа, считающие себя “спасителями Церкви”, видим, в каких низких интригах и доносах участвуют ныне здравствующие архипастыри Православной Церкви. Узнаём, что архиепископ Питирим, ставший не так давно митрополитом, заведующий издательским отделом Московской Патриархии, безответственно и безотчётно занимался выдачей огромных церковных сумм. Узнаём из доносов иерархов о неугодности священников, которые хотят навести в своих приходах порядок. Так вот откуда идут постоянные циркуляры о прещениях на священников, об их перемещениях, разлучающих их насильственно с их пасомыми! Так вот по чьим доносам расправлялись с неугодными, в частности, с епископом Ермогеном, сосланным в монастырь за своё служение Христу! И почившим там в полнейшей изоляции.

Доносы, интриги, хищения, карьеризм, корыстолюбие, тщеславие. И как результат всего этого – предательство.

В результате деятельности надзирающих за церковью организаций поражена не только её глава. Духовные пастыри и низшего ранга зачастую исполняют функции осведомителей, доносят друг на друга и на пасомых ими прихожан. Письмо И.И. Рождественского отцу Глебу Якунину, помещённое в десятом номере “Гласности” было первым упоминанием об этой “запретной” теме, о ней же говорилось и на пресс-конференции о положении религии в СССР 27 января. Здесь мы даём много более широкую картину разложения церковной иерархии на всех уровнях: от дьякона до патриарха.

Каждое время создаёт свои мифы. Каждое время развенчивает мифы.
Наконец, развенчан миф, что иерархи Православной Церкви спасают Церковь своими усилиями и своими компромиссами. Наступит время, когда мы узнаем, как был предан архипастырями диакон Владимир Русак за свою историю Русской Православной Церкви XX столетия.

В заключение остаётся только отметить, что все эти эпизоды, являющиеся лишь малой крупицей в огромном “досье” иерархов Русской Православной Церкви, могут стать ценнейшим материалом для атеистического романа о “продажности” христиан. И свидетельства о том, что, несмотря на чудовищные интриги, при помощи которых воинствующие атеисты добиваются своих целей по ослаблению Церкви, она стоит непоколебимо. Бог попускает искушения для того, чтобы очистить тех, кто верует в Него, и отторгнуть тех, кто предаёт Его. Не зря сказано и не раз повторено: “если епископы не одолели Церкви, то врата ада не одолеют ее”.
Редакция “Гласности”» (http://grigoryants.ru/zhurnal-glasnost/glasnost-13/).

Патриарх Алексий (годы патриаршества: 1990-2008)

Патриарх Пимен (годы патриаршества: 1971-1990)

Сегодня надо добавить, что не только митр. Пимен (Извеков), но и владыка Алексий (Ридигер), стал патриархом Московским и всея Руси. Я полагаю, что мы ни в коем случае не должны предаваться духу осуждения этих героев или антигероев нашей истории. И патриарх Пимен, и патриарх Алексий были трагическими фигурами и не нам судить их, поскольку мы не оказывались в тех кровавых мясорубках, в каких они оказались. Но и делать культ из этих личностей, закрывая глаза на реальные подвиги исповедников, не менее грешно.

В юности я любил бывать на богослужениях, совершаемых патриархом Пименом. Особенно удивительно он читал Великий покаянный канон прп. Андрея Критского. Народ жалел патриарха, о нем говорили как о птице в золотой клетке. Среди духовенства находились язвительные языки: «Патриарх Тихон – тишайший, патриарх Сергий – строжайший, патриарх Алексий – умнейший, а Пимен – глупейший».

Пимен был закрытым и немногословным человеком. От людей, близко знавших его, я слышал, что он не так прост, что патриарх даже тайно почитает некоторых святых, прославленных Русской Зарубежной Церковью, что однако не мешает ему унижаться и лебезить перед властями.

В последние годы своей жизни патриарх Пимен представлял из себя дряхлого старца. Именно тогда в церковной среде говорили о влиятельнейшей приближенной даме «Святейшего». Супруга одного священника по имени Надежда пользовалась огромным влиянием на патриарха. Ее даже стали называть «Надеждой всея Руси».

До сих пор официальные историки не готовы к правдивому разговору о жизни и головокружительной карьере патриарха Пимена. Но вот что мы находим в секретной справке Совета по делами религий 1967 года.

«СПРАВКА
о беседе с митрополитом Крутицким и Коломенским Пименом (Извековым С.М.)

В Совет поступили сведения о том, что митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен (Извеков С.М.) в своих отношениях с Советом занимает двойственную линию: бывая в Совете, говорит одно, а на практике проводит другое. Так, после того, как стало известно о рассылке священниками Эшлиманом и Якуниным письма архиереям, Пимен в Совете заявил, что он, по поручению Патриарха, вызывал Эшлимана и Якунина, осудил их действия и ознакомил с резолюцией Патриарха, предупреждающей авторов письма о недопустимости подобных действий в будущем. При этом Пимен заверил, что никаких документов об этом он Эшлиману и Якунину не передавал.

Аналогичное заявление Пимен сделал и при вторичном посещении им Совета. Однако, как потом выяснилось, Пимен снабдил Эшлимана и Якунина как текстом указанной резолюции Патриарха, так и письменными отзывами некоторых архиереев на письмо этих священников.

В связи с этим фактом, 31 марта 1966 г. митрополит Пимен был приглашен в Совет, где ему заместителем председателя т.Фуровым В.Г. было сказано об этом. Но Пимен все отрицал, повторяя, что он никаких документов Эшлиману и Якунину не передавал. Однако в конце беседы заявил, что был какой-то разговор об этом в канцелярии патриархии, что он проверит и сообщит. Однако, обещанного сообщения не последовало. А на другой день, т.е. 1 апреля, в Совет поступило прилагаемое при этом письмо сотрудниц канцелярии Московской партриархии Колницкой и Митяевой, которое подтверждает факт двойственного поведения митрополита Пимена.

В беседе от 31 марта м. Пимену было сказано также о том, что группа верующих из г. Риги, которую он принимал, по возвращении из Москвы, распространила слухи о том, что он – Пимен – говорил о сборе подписей среди духовенства рижской епархии об оставлении епископа Никона (Фомичева) в г. Риге.

Пимен заявил, что некоторых верующих из г. Риги он принимал, но таких советов не давал и считает, что это чья-то провокация.
Пимену было сказано также, что именно после приема им верующих из г. Риги оттуда стали поступать письма с подписями некоторых служителей культа об оставлении епископа Никона в г. Риге. Пимен на это ответил, что, возможно, посетители неверно его поняли, потому так и заявляют.
Справку составил: А. Плеханов.

СПРАВКА
на митрополита ленинградского и Ладожского Пимена (Извекова С.М.)

Митрополит Пимен (Извеков Сергей Михайлович) родился в 1910 году в г. Богородске, Московской области, русский, образование среднее. Монах с 1927 года, с 1950г. – архимандрит, с 1957 г. – епископ, с 1961 г. – архиепископ и с 1962 г. – митрополит.

Монах Пимен (Извеков). 1929 г.

Офицер Красной армии Сергей Извеков, он же иеромонах Пимен.
Как репрессированный священнослужитель и монах мог стать офицером Красной армии и какова реальная история "дезертирства"?

По анкетным данным, Пимен с 1925 по 1932 г.г. регент церкви в г. Москве, с 1932 по 1934 гг. – служил в армии, с 1936 по 1938 гг. был в заключении, в 1939-40 гг. работал заведующим домом санитарного просвещения в г .Андижане Узбекской ССР, в 1941-43 гг. был на фронте, 1944-45 гг. находился в заключении, с 1946 г. служит в церкви, в начале он был священником (г. Муром, 1946 г.), казначеем в монастыре (г. Одесса, 1947 г.), затем секретарем епископа (г. Ростов, 1947-49 гг.), настоятелем монастыря (г.Псков, 1949-53 гг.) и Троице-Сергиевской Лавры (г. Загорск, 1953-57 гг.), викарием Одесской епархии (1957 г.) и викарием Московской епархии (1957-60 гг.), архиепископом Тульским и одновременно Управляющим делами патриархии (1961-62 гг.) и наконец митрополитом Ленинградским и Ладожским.

В анкетных данных за 1953 и 1959 годы Пимен дает о себе противоречивые сведения.
Так, в анкете в 1953 году он писал, что в 1937-41 гг. был студентом Ферганского педагогического института и одновременно преподавал русский язык в неполной средней школе, а в анкете в 1959 г. написал следующее: “1936-38 гг. – санинструктор канала Москва-Волга, г. Химки Московской области, 1939-41 гг. – заведующий домом санитарного просвещения, г. Андижан.” О пребывании в институте в этой анкете ничего не говорит.

Уполномоченный Совета по Узбекской ССР 28 сентября 1963 г. сообщил, что “учеба Извекова с 1937 по 1941 гг. в Ферганском педагогическом институте и одновременная работа преподавателем русского языка школы не подтверждается”.

В анкетных и автобиографических данных, изложенных для Уполномоченного Совета, отмечается и другая сторона неправдоподобного и неоткровенного сообщения Пимена о себе. Как известно, в 1937 г. он был судим за дезертирство из рядов Советской армии, отбывал наказание, однако в анкете и автобиографии за 1959 г. Пимен пишет, что в это время “работал на строительстве Химкинского водохранилища канала им. Москвы в должности санинструктора”, а в анкете за 1953 г. указал, что в 1936-37 гг. находился на гражданской службе в г. Подольске.

Таким же образом Пимен обходит факт вторичной своей судимости в 1944 г. Оказывается, в 1943 г., т.е. во время Отечественной войны, будучи майором, он дезертировал из рядов Советской Армии и жил по подложным документам, в 1944 году был задержан и осужден на 10 лет, но благодаря амнистии в связи с победой над Германией, был освобожден в 1945 году.

Однако в анкетах 1953 и 1959 гг. Пимен фактически умалчивает об этом и пишет следующее:
в анкете за 1953 г.: “в 1944-45 гг. – санинструктор Воркутуголь, г. Воркута”, а в анкете за 1959 г.: “1943-45 гг. демобилизован из РККА в связи с контузией и ранением и находился в госпиталях на лечении (в г. Фрунзе и Москве)”.
Зачем понадобилось Пимену сообщать указанные выше противоречивые и неправдоподобные сведения о себе, до сего времени остается вопросом непонятным и не выясненным.

Наряду с изложенным необходимо отметить, что Пимен, став митрополитом, все больше стал отдаляться от Совета, и, несмотря на приглашения заходить в Совет, не проявляет желания сделать это, уклоняется от его посещения, хотя в Москве бывает довольно часто» (http://grigoryants.ru/zhurnal-glasnost/glasnost-13/).

А теперь давайте обратимся к другому документу – к беседе с будущим патриархом, а тогда Управляющим делами Московской патриархии, архиепископом Алексием (Ридигером). Вызывает сочувствие, когда владыка Алексий пытается защитить владыку Иоанна (Вендланда), светлого и искреннего человека, от нападок митрополита Никодима (Ротова). Но во время этой же беседы владыка Алексий доносит представителю богоборческой власти на другого достойного пастыря протоиерея Всеволода Шпиллера.

Митр. Ярославский Иоанн (Вендланд) (1909-1989) – ученый-геолог, активный участник жизни Катакомбной Церкви в 20-30-е годы. В 1936 году был тайно рукоположен в иеромонаха. С 1945 года стал открыто служить священником в г. Ташкенте. С 1967 г. митрополит Ярославский и Ростовский. Тайно рукополагал священников, которые не могли получить разрешение на священство от советской власти. Пользовался большим уважением и любовью у верующего народа.

Прот. Всеволод Шпиллер (1902-1984) – активный участник Белого движения, был ранен, получил звание офицера, эвакуировался вместе с армией генерала Врангеля. Священник Болгарской Православной Церкви и видный деятель русской эмиграции. С 1950 года клирик Московской патриархии. На протяжении многих лет был настоятелем Николо-Кузнецкого храма г. Москва. Пользовался большим авторитетом у верующих, особенно среди интеллигенции. Несмотря на то, что под давлением отец Всеволод шел на некоторые компромиссы с советской властью, у иерархов МП, как и у чекистов, вызывала раздражение его пастырская деятельность. Отца Всеволода защищала от гонений известность за рубежом.

«СПРАВКА
о приеме архиепископа Алексия
9 февраля 1967 г. Совет посетил архиепископ и был принят заместителем председателя Совета т. Фуровым В.Г.

В беседе архиепископ доверительно сообщил о том, что после предыдущей беседы в Совете с ним и митрополитом Никодимом между ними продолжалось обсуждение данного вопроса, в ходе которого Никодим говорил ему, что лучшей кандидатуры как он (арх. Алексий) на Ленинградскую епархию он не видит и всеми силами будет добиваться назначения его своим преемником. Митрополит Никодим настойчиво советовал ему твердо защищать эту позицию в Совете. Надо стоять на этом так твердо, как ДнепроГЭС.

Весь разговор, сказал арх. Алексий, проводился в том духе, что митрополит Никодим должен стать митрополитом Крутицким с тем, чтобы в Синоде не было старше его по хиротонии. Он (Никодим) заявил так, что если патриархом будет кто-либо другой, то примем его с братской любовью, но помогать ему так, как теперь делаем через Совет, не будем. Это он заявил твердо, подчеркнул арх. Алексий.

Далее, арх. Алексий сообщил, что предложение Никодима о том, чтобы Управляющий делами патриархии был епископ Филарет – не случайно; Филарет близок к Никодиму и можно сказать, что полностью находится под его влиянием.

Арх. Алексий говорит, что о митрополите Иоанне (Ведланде) Никодим высказывает самое отрицательное мнение, и главным образом потому, как он полагает, что видит в нем своего конкурента.

Председатель Совета по делам религий В.А. Куроедов, митр. Алексий (Ридигер) и раввин.

Президент Ельцин и патриарх Алексий (Ридигер).
Руководство демократической России наложило табу на тему сотрудничества иерархов с богоборческим режимом.

В беседе, перечисляя архиереев, арх. Алексий положительно отозвался об apхиепископе Псковском Иоанне, сказав, что неглупый человек, лояльный по отношению к государству, может постоять за себя, умеет вести беседу, много принимает представителей зарубежных церквей. Недостаток у него тот, что нет образования.

К патриархии арх. Иоанн относится неважно, говорит, что “раньше келейник патриарха только и знал, что горшки носил, а теперь церковью управляет”, имея в виду при этом Остапова в патриархии и помня свои обязанности келейника при патриархе Сергии (Иоанн затем был экономом в патриархии уже при патриархе Алексии. Он – первый наместник Троице-Сергиевской лавры в Загорске).

Архиепископ Алексий в этот раз сообщил также о том, что Шпиллер (Николо-Кузнецкая церковь, Москва), как видно, распоясался, распространяет среди духовенства свое письмо, адресованное патриарху с жалобой, на исполнительный орган и якобы вмешательство местных властей в дела церкви. Это письмо, по указанию Шпиллера, раздают московским священникам находящиеся у него в подчинении священники Тимаков и Куликов.

Патриарх Алексий I и два будущих патриарха. Владыка Алексий (Ридигер) аккуратно доносил на своих старших братьев-сослужителей, о чем свидетельствуют документы Совета по делам религий.

Митрополит Пимен, по-видимому, не реагирует на такие действия Шпиллера. На прошлой неделе, говорит арх. Алексий, в церкви, в присутствии Пимена, Шпиллер отругал диакона за то, что тот провозгласил “многия лета” в т.ч. и старосте церкви. Шпиллер набросился на него со словами: “это безбожник, я отлучил его от церкви. Как ты смел поступать так”. Пимену, как архиерею, следовало указать Шпиллеру на это, но он промолчал.

(Заметим, что, будучи на днях в Совете, епископ Омский Николай также обратил внимание на безучастное отношение Пимена к такой выходке Шпиллера. Случись такое при мне, сказал Николай, я, как архиерей, должен был одёрнуть священника за такую выходку).

ЗАПИСЬ БЕСЕДЫ
состоявшейся в Совете 20 февраля 1967 года с членом Синода архиепископом Алексием

Согласно данному поручению, беседа с архиепископом Алексием состоялась в Совете 20 февраля 1967 года.

После некоторых вопросов, касающихся духовной академии (г. Загорск), архиепископ сообщил, что сегодня группа членов “двадцатки” Николо-Кузнецкой церкви (Москва) обратилась в Патриархию к Пимену с очередной жалобой на протоиерея Шпиллера, но пока неизвестно, что он (Пимен) предпринял на этот раз.

Используя начатый им разговор о Пимене, я попросил архиепископа откровенно высказаться о нём. Он сказал следующее. Пимена он знает с начала 50-х годов, когда тот был настоятелем Псковско-Печерского монастыря. К подчинённым он требовательный и порой даже груб. Келейника или диакона может “разделать” где угодно, но как архиерей Пимен епархией почти не управляет, самостоятельности не проявляет и его роли в Патриархии по существу не видно, хотя он, как митрополит Крутицкий считается первым членом Синода. Пимен, продолжал архиепископ, как-то самоизолировался, ни с кем не общается, встречи у нас с ним бывают случайные. Приезжающие в Патриархию архиереи к нему мало кто обращается. Непонятно, то ли у него такой характер необщительного человека, или он так держится, чтобы подальше быть от всего происходящего (эшлимановцев и проч.). А может быть, он каким-то образом зависим от Остапова, не знает ли последний о нём что-либо такое, что позволяет ему держать Пимена по существу в повиновении; ведь бывают случаи, когда Остапов дерзит Пимену и тот молчит, всё сносит. В своё время ходили слухи о том, что у Пимена в Ростове-на-Дону имеется семья, дети. Возможно, такие данные и использует Остапов. Но это предположение. Что касается Москвы, то известно, что здесь у Пимена имеются женщины и был случай, когда по параллельному телефону я слушал, как он одной женщине говорил “крепко, крепко тебя…”.

Патриарх Алексий Первый с еще одной жертвой доносов Даниилом Остаповым.
Остапов Даниил Андреевич (1894-1975) – личный секретарь патриарха Алексия (Симанского), безгранично преданный патриарху, его ближайший помощник и друг. После смерти патриарха Алексия Первого подвергся травле со стороны руководства МП, был арестован и брошен в тюрьму в 1973 году.

Надо отдать должное Пимену, сказал архиепископ, что он хорошо, внушительно служит и этим создаёт о себе определённое впечатление. Волевых качеств у него недостаточно, твёрдого мнения нет. Он быстро поддаётся влиянию и легко меняет своё мнение.

На вопрос: чем отличается Пимен от митрополита Никодима, архиепископ Алексий сказал так. Митрополит Никодим неглупый, можно сказать, от природы одарённый способностью человек. Быстро всё схватывает, обладает большой работоспособностью, хорошо соображает. Знает, где и что сказать. Как архиерей властный, крепко держит все вопросы в своих руках и не допускает, чтобы кто-либо оспаривал его. Раз он сказал, то считай, что другого мнения быть не может. Лично я убедился в этом за годы совместной работы с ним. Эти же моменты отмечает и епископ Ювеналий, близкий человек Никодима. Наши отношения с Никодимом нормальные, мы часто обмениваемся мнениями по делам и это позволяет мне судить о нём наиболее свободно, нежели о Пимене. Никодим – карьерист, и, несмотря на своё высокое положение, не избавляется от этих недостатков. Любит популяризировать себя, блеснуть, где только возможно, не замечая, что на это могут обратить внимание. По сведениям, за это его недолюбливает ленинградское духовенство. Отмечается такой факт. Насмотревшись за границей, Никодим купил в Париже ярко-красный материал и сшил из него мантию по примеру католиков. В этой красной мантии он совершал в Ленинграде богослужение, после чего стали говорить, что он красный архиерей (в Русской Православной Церкви не принято облачаться в красную мантию). С архиереями он общается больше, чем Пимен, к нему они заходят. Пожалуй, что всё сказанное и отличает Пимена и Никодима друг от друга.

Кого бы вы лично считали более подходящим из них быть первым членом Синода? Архиепископ Алексий ответил: Никодим, можете спросить почему? – продолжал он и сказал: митрополит Никодим более твёрд, самостоятелен и отличается другими качествами, о которых уже говорилось. Правда, надо учитывать и то, что при его частых и длительных выездах за границу Московская городская и областная епархии вообще будут оставаться без руководства, поскольку патриарх в дела епархии не вникает.
А как смотрит на это епископат?

Думаю, – заявил архиепископ Алексий, – что архиереи старшего поколения поддержат Пимена, к Никодиму же они будут в оппозиции, не поддержат его.

А кому предпочтение может отдать патриарх?
Митрополиту Пимену, – ответил архиепископ Алексий.

Почему?
Патриарх Пимена больше уважает, при встречах он более тепло приветствует его, чем Никодима или кого-либо другого. Почему так, могу лишь предположить, что патриарх давно знает Пимена, привык к нему. Но, если надо, скажем, что-то написать, то патриарх поручает Никодиму, а не Пимену, потому что Никодим сделает лучше и быстрее.

Дальше вопрос коснулся и самого архиепископа. Как он смотрит на предложение Никодима о направлении его на Ленинградскую епархию.

Архиепископ Алексий заявил: скажу откровенно: что если положение Управляющего делами будет низведено до уровня, чем раньше занимался управляющий – разной перепиской да подшивкой бумаг, то, конечно, и сравнения быть не может, ибо занимать Ленинградскую кафедру положение куда более прочное. Ведь, если будет молодой местоблюститель или патриарх, то он может всё взять в свои руки. Сейчас же, когда патриарх практически делами почти не занимается, решение вопросов с архиереями и приём их возложил на Управляющего, это поднимает положение Управляющего делами.
Далее, архиепископ сказал, что после беседы с Председателем Совета Никодим, при обсуждении вопроса о возможных перестановках говорил ему, что митрополита Иоанна (Ведланда) надо будет определить в Ярославль, а архиепископа Сергия (Ларина) послать куда-нибудь в другое место, например, во Владимир.

На вопрос, нет ли каких-либо разговоров в Патриархии вокруг данных вопросов, архиепископ Алексий ответил, что на днях к нему обратилась сотрудница патриархии Колчицкая и спросила: правда ли, что он, архиепископ, переводится в Ленинград, а митрополит Никодим приезжает в Москву? Я, говорит Алексий, ответил отрицательно и спросил её: откуда она взяла это? Колчицкая ответила, что ей сообщил сотрудник патриархии Зайцев, который узнал об этом от сотрудника Кудинкина. Кудинкину же об этом рассказал сам Никодим, заключил архиепископ Алексий.

ЗАПИСЬ БЕСЕДЫ
состоявшейся в Совете 21 февраля 1967 г. с митропол. Пименом (Извеков С.М.)

Митрополит Пимен по своей инициативе 21 февраля 1967 г. посетил Совет и сообщил о принятых мерах по отношению к протоиерею Шпиллеру (Москва), сказал, что на днях он вызывал Шпиллера и потребовал от него прекращения затеянной им провокации – натравливания одной группы верующих против другой с целью удаления из состава “двадцатки” неугодных ему лиц.
Одновременно, говорит Пимен, спросил, почему он (Шпиллер) распространяет своё письмо по этому вопросу, по которому патриарх ещё не принял решения. В ответ на это Шпиллер заявил: А знаете, что за порядками в церкви наблюдают иностранцы, они всё видят, в церкви был даже консультант МИД’а Франции и де Голля Андронников, и это письмо может появиться за границей. Пимен говорит, что в связи с таким заявлением Шпиллера, он назвал его действия эшлимановскими и предупредил об ответственности. Шпиллер после этого сказал, что он подумает и уладит свои отношения с “двадцаткой”.

Далее Пимен сказал, что вчера его посетила группа членов “двадцатки” и вручила жалобы о том, что Шпиллер и священник Тимаков оказывают на них давление, добиваясь, чтобы они вышли из состава “двадцатки”. Тимаков во время исповедания настаивает написать в райисполком заявление о выходе из “двадцатки”, спрашивает, кто уговорил о вступлении в последнюю и т.д. Жалобщики просят принять меры к Шпиллеру, избавить их от него и Тимакова.
Пимен заявил, что он решил внести предложение патриарху об отмене неканонических санкций Шпиллера по отношению к некоторым членам “двадцатки” и переводе его в другую церковь.

Молебен в Троице-Сергиевой лавре.
Слева направо: иподиакон (будущий еп. Ижевский Палладий), другой иподиакон, неизвестный архиерей, архиеп. Вениамин (Новицкий), архиеп. Ермоген (Голубев), архиеп. Сергий (Голубцов), другой архиерей.

Какие явления наблюдаются в епархиях среди духовенства?
Пимен сказал, что каких-либо новых явлений он не замечает. Об Эшлимане и Якунине стали забывать, да среди Московского духовенства широкой поддержки их действия и не получили. О них, пожалуй, больше говорили верующие, которые знают их. Действия их, полагаю, дело рук других людей типа архиепископа Ермогена, Леонида (Полякова), Феодосия Пензенского, Павла Новосибирского и Вениамина Иркутского. (Были разговоры, что Якунин ездил в Иркутск, там он в своё время женился).
Сами они, пожалуй, не отважились бы на такой поступок, люди-то они мелкие и по существу никого не представляют.

Архиеп. Ермоген среди верующего народа. Еще одна жертва доносов.

На какой почве, по вашему мнению, возникли такие “идеи” у Эшлимана и Якунина, что побудило их?
Деньги, ответил Пимен. Изъятие из рук духовенства церковной кассы, лишение их возможности неограниченной наживы, я считаю, является главным мотивом. Возьмите, к примеру, того же Шпиллера. Как только новый староста воспрепятствовал ему набивать свой карман столько, сколько он хотел, Шпиллер взбунтовался, стал писать и распространять слухи о том, что райисполком в “двадцатку” включил неверующих людей и т.д. Хотя этот староста является, как говорят, его ставленником. Ещё патриарх Тихон говорил, заметил Пимен, что деньги портят московское духовенство, лиши его этого, оно взбунтуется.

Прошедшие годы ясно показали, подчеркнул Пимен, правильность постановления архиерейского собора об освобождении духовенства от денежных дел в церквах. Теперь спокойнее стало.
Конечно, пояснил Пимен, у таких, как Леонид (Поляков), Ермоген, очевидно, другие причины, которые их объединяют. В частности, Леонид недоволен освобождением его из патриархии.

Положение ваше высокое, но что-то мало видно и слышно вас. Возможно, имеются какие-либо причины. Не расскажете ли об этом откровенно?

Пимен заявил, что он всегда старался быть откровенным перед Советом и на этот раз готов рассказать всё, что может интересовать.
Видите ли, – продолжал он, – по натуре своей я замкнутый человек и не хочу скрывать этого. Мало с кем общаюсь, если нет конкретных деловых вопросов. Понимаю, что может создаться впечатление, что я избегаю деловых контактов, чувствую, что редко обращаюсь в Совет, но существенных вопросов не возникает, а по пустякам идти считаю несолидным. Но я хочу со всей честностью отметить, – сказал Пимен, и прошу поверить, что с большим уважением отношусь к Совету, очень благодарен ему за всё, что сделано для меня.

С московскими архиереями отношения нормальные, продолжал Пимен. Сам я ко всем отношусь хорошо и думаю, что нет оснований плохо относиться ко мне. У каждого свой участок работы. Например, у Никодима международные вопросы, и он часто бывает в разъездах, у Алексия – Управление Делами, с которыми он освоился хорошо вошёл в курс дела. Поэтому встречаемся редко. Но, например, при решении общих вопросов на Синоде мы всегда имеем единое мнение. Архиепископа Алексия знаю давно, с начала 50-х годов, когда он был ещё семинаристом и приезжал ко мне в Псковско-Печерский монастырь со своими отцом и матерью. Затем в бытность мою Управ. делами патриархии, он приезжал в Москву, я много помогал ему. Считаю его порядочным и деловым архиереем. Бывают разные слухи, но я смотрю на это сквозь пальцы, мало ли что говорят.

Заседание Священного Синода РПЦ МП. В центре патриарх Пимен. Справа митр. Алексий.

Что это за слухи?
Раньше, ответил Пимен, говорили, что меня отправляют на Украину, а теперь пустили слух, ещё куда-то переводить хотят. И говорят-то об этом в церкви, миряне. Но я отвечаю, что это вздор какой-то, прекратите, говорю, распускать такие слухи. Про себя же думаю /Пимен при этом усмехнулся/,возраст у меня пенсионный, да и где бывать не приходилось. Если надо служить в другом месте, значит надо, была бы польза делу.

Как чувствует себя в данном положении митрополит, не встречаются ли какие-либо явления, о чём можно было бы в данной беседе рассказать?
По своей епархии (Московская область) я, конечно, ничем не ограничен и все вопросы решаю, как надлежит правящему архиерею. Контакт с Уполномоченным всегда поддерживаю. Такая же самостоятельность была и в Ленинграде. Но другое дело по г. Москве.
Здесь я таких прав не имею, и приходится только выполнять указания патриарха, а вернее Остапова, который нажужжит патриарху, а потом передаёт от его имени, что надо сделать. А поди проверь, всегда ли всё исходит от самого патриарха. Так что такая роль незавидная. Возражать же бесполезно. Приходится всякий раз лавировать (Пимен при этом жестом руки продемонстрировал зигзаги), чтобы не вызвать ненужных обострений из-за мелочей. Я помню, – продолжал он, – когда работал Управ. делами, то по неопытности попадал в немилость, и, чтобы подальше держать меня от дел в патриархии, посылали временно управлять то Костромской, то Смоленской, а затем Тульской епархиями. Остапов это ведь такой нахал и провокатор, что пробы ставить негде, ужасный человек.

Не имеет ли Остапов против вас что-либо такое, что позволяет ему повелевать вами?
Нет, – ответил Пимен, против меня он ничего не имеет и иметь не может. Он просто нахал и наглый человек, использует патриарха так, как ему надо, а если возражать против этого, то огорчения вызовешь у патриарха.
Так что лучше с ним не связываться. Остапов не повелевает, а всегда действует от имени патриарха. Командовать мною я ему не позволю. Он иногда до того доходит, что не пускает к патриарху, говорит, что он болен, и обязательно спросит, зачем идёшь. Приходится уж делать так: напишешь три-четыре рапорта, а Остапову покажешь только один с маловажным вопросом. Тогда он скажет “ладно, идите, только долго у патриарха не задерживайтесь и не переутомляйте”. Но Остапов почти всегда присутствует у патриарха, так что другой раз с ним одним и поговорить не удаётся. Вот так дело обстоит, – заключил Пимен.

А как патриарх относится к вам?
Считаю, что хорошо, – ответил Пимен.

В беседе был проявлен интерес к личной жизни Пимена.
Он ответил на это так, что в основном пребывает в своей епархиальной резиденции, живёт же большую часть в Перловке (на своей старой квартире) и на новой 2-х комнатной квартире, которую он купил в кооперативном доме, и дал телефон её АД-1-48-52, сказал, что его обслуживает одна монашка, которая живёт в Перловке на его быв. квартире, но когда он приезжает на свою новую квартиру, приглашает туда и эту монашку.
В конце беседы Пимен заявил, что он доволен тем, что так подробно поговорил, поблагодарил за беседу и сказал, что, если можно, он будет чаще обращаться в Совет.
А.Плеханов» (http://grigoryants.ru/zhurnal-glasnost/glasnost-13/).

Как видим, и Пимен, и Алексий занимались откровенной осведомительской деятельностью, произнося доносы на самых разных людей, в том числе и друг на друга. Особо больно читать, что маститые иерархи не жалеют и выдающихся, подлинных святителей и исповедников нашей Церкви, например, архиеп. Ермогена (Голубева) и архиеп. Вениамина (Новицкого).

Архиеп. Чебоксарский Вениамин (Новицкий).

Архиепископ Чебоксарский и Чувашский Вениамин (Новицкий) (1900-1976) – многолетний узник ГУЛАГа, безсребренник, исповедник, осмеливавшийся выступать в защиту свободы Русской Православной Церкви.

Измученный гонениями, но не сломленный архиепископ Вениамин (Новицкий).

Архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий (Кривошеин) вспоминал: «Он меня совершенно потряс своим внешним видом. Сгорбленный, без единого волоса на голове и на лице, точно кто-то сбрил ему начисто голову, усы и бороду. Первое впечатление какого-то скопца или латинского патера. А между тем еще несколько лет назад у него были и усы, и борода. С тех пор они совершенно вылезли. Все это, как и сломанная спина, — последствия долголетнего пребывания на советской каторге. Говорят, что его там избивали, спинной хребет сломали, а волосы вылезли от лишений, хотя не сразу, но много лет спустя. Архиепископ Вениамин родился в 1900 году, перед самой войной в 1939 году был в сане архимандрита наместником Почаевской Лавры в тогдашней Польше. В 1940 году был (после вступления туда советской армии) рукоположен в епископы Московской Патриархией. Остался на Волыни при немецкой оккупации, но, кстати, в изданиях Патриархии об этом нигде не сказано и биография его вообще не напечатана. Во всяком случае, как он сам мне сказал, был арестован в 1943 году вернувшейся Красной армией, и сослан на Колыму, где и провел двенадцать лет, вплоть до 1955 года».

Архиепископ Калужский и Боровский Ермоген (Голубев) (1896-1978) окончил Московскую духовную академию в 1919 году. Кандидат богословских наук. В 1921 году рукоположен в иеромонаха св. патриархом Тихоном. В 1931 г. арестован «за антисоветскую деятельность» и приговорен в 10 годам лагерей. Епископ с 1953 года. Выступал против решения Архиерейского собора 1961 года о внесении изменений в Положение об управлении РПЦ. Боролся за свободу Церкви от «опеки» богоборческого государства. Был отправлен под надзор в Жировицкий монастырь. Скончался в праздник Благовещения. От тела исходило удивительное благоухание.

Убежден, что правилом веры и образом кротости для нас должны быть именно эти архипастыри-исповедники, а не патриархи Пимен и Алексий, чья деятельность была, мягко говоря, неоднозначной. Древняя христианская мудрость гласит: «Кровь мучеников есть семя христианства». Несомненно, страдания новомучеников и исповедников Российских, к которым принадлежали и святители Христовы Вениамин Чебоксарский и Ермоген Калужский, являются семенем подлинного христианства в наше время. Церковь в основе своей неизменна, как неизменен ее Глава Богочеловек и Господь наш Иисус Христос, Он «вчера и сегодня, и вовеки Тот же» (Евр. 13:8).

Христос не с гонителями и их приспешниками, а с гонимыми. Любовь и жертвенный подвиг святых новомучеников и исповедников призывают всех нас не малодушествовать, но мужественно стоять в истине Христовой.