Блог о.Сергия Кондакова

400 лет назад взошёл на Российский Престол Царь Михаил Феодорович, тем самым открывший путь славной Династии Дома Романовых, царствовавшей на благо России в течении 304 лет. Династия закончила своё существование в крови, но в крови мученической, на недосягаемой нравственной высоте. Ровно 100 лет назад торжественно праздновалось трёхсотлетие Династии. Это останется на веки, как бы последним смотром величия и блеска самодержавной России. Кто не видел эти дрожащие, поистине из потустороннего мiра волнующие кадры зарождающегося кинематографа! Это торжество столетней давности было настоящим всенародным торжеством, а весь 1913 год был воспринят и прозван, как «вершина процветания Империи и год великого юбилея». Но это одновременно величественное и трогательное событие было и лебединой песнью Царской России.

Сегодня устраиваются не совсем понятные нам празднования 400-летия Дома Романовых. На самом деле – что сегодня можно праздновать 96 лет после крушения Империи? В роковой день 2/15-го марта 1917 года Государь отрёкся от Престола. Но отрёкся не добровольно – был к этому вынужден гнусным обманом. Оптинский святой старец Иосиф промыслительно говорил: «Пока стоит престол Царя самодержавного в России, пока жив Государь, до тех пор, значит, милость Господня не отъята от России...» Разнообразные пророчества святых о грядущей катастрофе и о возможных путях избежания её, не были услышаны и, без малого век назад, всего четыре года после торжественного празднования трёхсотлетия, безвозвратно пала Монархия и Россия покатилась в бездну. Верно было сказано, что произошло не просто отречение последнего Царя из Дома Романовых, а произошло настоящее свержение самого гуманного и благородного за всю российскую историю Царя, и вместе с этим свержение самого Престола и православной Монархии. Как логическое следствие пророчества святых, отречение Государя явилось ничем иным, как началом конца России, над которой помимо предательства, тяготеет и страшный грех цареубийства.

Поэтому нам кажется, что в эти памятные юбилейные дни время не праздновать, а в первую очередь усиленно каяться в содеянном кощунстве. Сегодня не время мечтать о восстановлении Монархии, а осознать как и почему мы лишились Монархии – этой Богом данной власти, по которой бесы нанесли сокрушительный удар. Как писал архимандрит Константин /Зайцев/, случилось самое страшное, что можно было представить: «Сознательный бунт против Царя – не против определенного Царя, во имя Царя другого, а против Царской власти вообще»! Поэтому мы думаем, что сегодня время не празднования, а повод к размышлению – как и почему такое могло произойти?

Ответ можно найти у другого оптинского святого, старца Анатолия, говорившего: «Нет греха большего, чем сопротивление воле Помазанника Божия. Береги Его, ибо Им держится земля Русская и Вера Православная». Да, – нет греха большего…, но этот грех русский народ "с лёгкой руки" разных либералов-интеллектуалов его совершил, и с тех пор все мы несём последствия этого греха. Уместно тут вспомнить слова французского поэта и мыслителя Поля Валери, написавшего в своём дневнике, что во всеобщей истории он знает только три вершины, три чуда: «Древняя Эллада, Итальянский Ренессанс и Российская Империя». Это "чудо мiра", по убеждению Поля Валери, – это Романовская Россия и особенно Россия двух последних Императоров. Ну – как и почему такое "чудо" могло пасть, и не просто пасть, а пасть буквально в одночасье?

Рациональными доводами такое необъяснимое, непонятное, не имеющее никаких солидных оснований явление объяснить и понять невозможно, потому что это факт мистический, не поддающийся человеческой логике. Как говорил Ф.И. Тютчев умом Россию не понять, а наш Мученик-Государь был Русским до мозга костей. Был полностью Русским Царём, когда большинство общества, особенно высшего, смотрело вожделенными "глазами Шимены" на Запад и почти утеряло понятие о том, что такое Русский Царь и что такое Россия. Вероятно мало кто, в этом высшем обществе, способен был бы сказать, как наш приснопамятный Митрополит Виталий, что «Россия, вообще, не просто нация – это духовное явление. Это была охранительница истинной Церкви в размере Российской Империи, которая ее охраняла, и пока хранила Церковь, была хранима Богом».

Как некогда было сказано, Царь – Божий ставленник, Он живая связь между Богом и народом. За свою деятельность Он отвечает только перед Богом. Должно было бы быть всем понятно, почему в те трагические последние дни своего Царства, в Ставке, Он не мог согласиться с глупым требованием всяких Милюковых, Родзянко, Гучковых о назначении "ответственного министерства", представляемого как панацея от всех бед. Тем временем, ложными путями добившись отречения Государя все эти суетливые крикуны и зложелатели Императорской России, получивши в руки власть над обезглавленной Империей очень скоро показали, чего они способны, какими "ответственными мужами" они были и что с Россией сделали. Более, чем какой либо из своих предшественников Царь Николай II смотрел на своё Царское служение прежде всего с религиозной точки зрения, как истинный Сын Православной Церкви. Он был Помазанником Божиим не на словах, а по совести и духу, по полному сознанию, что проявлялось во всём Его царствовании.

Никто, как наш великий Зарубежный идеолог архимандрит Константин, так точно и верно не обрисовал эту отчуждённость Государя от российского общества. Эта отчуждённость просматривалась даже в среде Дома Романовых, в которой не многие имели о самом монархическом принципе правильное русское православное понимание. Эта Царская отчуждённость прямо вырвалась из под пера, накануне отрекшегося Царя в дневнике 3/16 марта, когда Он узнал, что Великий Князь Михаил отказался от Трона и обнародовал Манифест об Учредительном Собрании: «Кто надоумил его подписать такую гадость"!

Да, даже родной брат не был на той высоте понимания сути Богоустановленной Царской власти. Между тем, вот что пишет по этому поводу архимандрит Константин: «Если Россия в целом продолжала, однако, как государственно-национальное тело, быть неразрывно связанной с Церковью, то это было только в лице Царя, который являлся воплощением одновременно и Великой России и Святой Руси. Пока во главе Великой России стоял Царь, Россия не только содержала в себе отдельные элементы Святой Руси, но и в целом продолжала быть Святой Русью, как организованное единство. Но вот что замечательно! Чем явственнее сказывалось расхождение с Церковью русской общественности, русской государственности, русского народа, тем явственнее в личности Царя обозначались черты Святой Руси. Уже Император Александр III был в этом отношении очень показательным явлением. Еще в гораздо большей степени выразительной в этом же смысле была фигура Императора Николая II. В этом – объяснение той трагически-безысходной отчуждённости, которую мы наблюдаем между ним и русским обществом. Великая Россия, в зените своего расцвета, радикально отходила от Святой Руси, но эта последняя как раз в это время в образе последнего русского Царя получила необыкновенно сильное, яркое, прямо-таки светоносное выражение. /.../ Достаточно на этом, бегло нами обрисованном, фоне представить себе облик нашего последнего Царя, чтобы реально ощутить ту непроходимую пропасть, которая лежала между Государем Императором Николаем Александровичем и русской общественной средой.

Отчуждённое одиночество – вот на что был обречён этот истинный и истовый православный христианин на Престоле Православного Царя. Теми именно свойствами своими, которые делали из него идеального Русского Царя, он становился загадочным и непонятным "лучшим" людям своей Земли! Вот корень национально-общественной трагедии всего его царствования, вот корень катастрофы, которая вырастала из этой трагедии».

На события, на жизнь и особенно на своё Царское служение Государь смотрел духовными глазами, через призму православной веры, что для посторонних считалось мистицизмом, а то и "чудачеством". На днях, наш друг, талантливый кинорежиссёр В.П. Виноградов, в одном из своих последних размышлений восставал именно против этого непонимания Царского служения, людьми претендующими исповедовать монархические убеждения: «Государь Николай II отрекся от престола из-за невозможности исполнять своё Царское служение, русский народ уже пребывал только в своём Малом Русском Христовом стаде, которое позже стало видимым явлением Новомучеников и Исповедников Российских и Русской Православной Церковью Заграницей, на весь мiръ заявившей: Самодержавие – проблема церковная, а не политическая»!

И на самом деле, даже если после прославления Зарубежной Церковью святых Новомучеников Российских и Царской Семьи в 1981 году можно в широких слоях верующего народа в России наблюдать искреннее почитание Царя-Мученика, однако до сего дня у многих бытует отрицательное отношение к личности и деятельности Государя на основании совершенно неправильного понимания Его Царского служения. И это даже среди тех, кто будто порвал с советской идеологией и позиционирует себя Белым. Продолжают упрекать Его в слабости и нерешительности, когда в силу глубокого христианского воспитания Он просто отказывался от жестокости. Многие подтрунивают над Ним при чтении Его дневника, где, мол, только о хорошей или плохой погоде, о прогулках, о прочитанных книгах и о семье, когда вокруг происходят вселенского масштаба события. А не следует ли наоборот видеть в этих на самом деле невинных записках, особенно когда читаешь дневник страшного 1917 года, доказательство величайшего самообладания, смирения и полной покорности воле Божией – да будет воля Твоя ... Ведь не найти в этом дневнике ни одного слова жалобы, роптания, негодования, возмущения, протеста. Не есть ли это пример человека необыкновенной силы духа, полностью предавшего Себя и Семью в руки Божии?

В силу своей религиозности, Он всегда руководился своей интуицией, которая могла посторонним казаться иррациональной, как например 23 августа 1915 года, когда Он принял твёрдое решение стать Верховным Главнокомандующим Русской Армией. Решается Он на этот шаг в самый критический, почти отчаянный момент, когда сам военный министр генерал Поливанов 16 июля докладывал, что считает «своим гражданским и служебным долгом заявить Совету Министров, что отечество в опасности». По всем линиям фронта войска отступали, Галиция потеряна, одни за другим города и крепости сдавались неприятелю, Варшава, Львов, Перемышль. Один из самых крупных министров А.В. Кривошеин свидетельствовал, что дезорганизация принимает столь угрожающий характер, что становится страшно за будущее. Генерал Поливанов говорил, что в Ставке наблюдается растущая растерянность «назад, назад, назад – только и слышно оттуда».

В такой жуткой обстановке, против мнения почти всех министров, при недоумении и даже открытой критике генералитета, вопреки мнению даже близкого окружения, Государь, исполненный чувства своей ответственности перед Богом и родиной, понимая, что только с Божией помощью удастся выпрямить положение, возлагает на Себя, как на Помазанника Божия, эту ответственнейшую должность и первым делом посылает на фронт телеграмму: «Теперь, ни шагу назад». И то, что не удавалось искусным профессиональным военным становится действительностью, отступление останавливается, военное положение восстанавливается, снарядный голод преодолевается, возвращается взаимное доверие между штабом и войсками. Иными словами, происходит настоящее чудо. Государь посещает войска и благословляет их иконой, пока в окружении Его "фыркают" – на дворе двадцатый век, а не средневековье, время ли сейчас заниматься такой чепухой… Вот, где как никогда видна отчуждённость Царя от окружения и общества. Помнится, что тем же сарказмом была встречена Его инициатива, свидетельствующая о Царском христианском мiровоззрении на события и политику, созыва в 1899 году первой Мирной Конференции в Гааге. Всё то же полное непонимание. Царь Николай II принадлежал другому мiру : Он не отставал от окружающего мiра, Он был выше.

Если, увы, многие в самой России не понимали Царя, то приятно знать, что президент Французской Республики Эмиль Лубэ давал о Нём правильную характеристику: «О русском Императоре говорят, что он доступен разным влияниям. Это глубоко неверно. Русский Император сам проводит свои идеи. Он защищает их с постоянством и большой силой».

Итак, в этой изнурительной войне победа России, с Главнокомандующим Царём Николаем II во главе, становилась для всех очевидной, как среди союзников, так и у противников. Для Черчилля «в марте Царь был на Престоле, Российская Империя и Русская Армия держались и всей своей тяжестью давили на германские линии, фронт был обезпечен и победа безспорна». И как бы в один голос с ним, германское высшее командование признавалось, что одно только чудо могло спасти их положение. «Мы накануне катастрофы. Наше положение исключительно трудное и не видно выхода /.../ Нас может спасти только чудо» (Людендорф). «Весною 1917-го года я мог бы принять только одно решение : оборону на всех фронтах, в надежде, что какое-либо большое непредвиденное событие, вдруг внезапно изменит безвыходное положение» (Гинденбург). Подумать, что в это самое время, когда положение противника, по их собственному признанию, было безысходное, что могли они надеяться только на чудо, это "чудо" явилось в лице подлого лозунга, брошенного с высоты Думской трибуны предателем Милюковым, в лицо Царской Семьи: «Глупость или измена».

Измена пришла именно в этот момент, когда победа была на виду, когда Армия готовилась для сокрушительного удара, Государственная Дума нанесла смертельный удар России, выдавая за подлинный голос народа голоса революционной галёрки. Вся эта безбожная оппозиция боялась пуще огня царской победы, хорошо отдавая себе отчёт, что победа Царя будет её поражением, и на долгие годы. Керенский вопил: «Внешнего врага мы можем победить только расправившись с нашим внутренним врагом, собственным правительством, помышляющим лишь о предательстве и унижении России». Как скорбно видеть, что настоящие как и искусственно раздутые затруднения России представлялись той благоприятной обстановкой, чтобы сломить волю Царя.

Старательным плодом этой анти-России стало то, что последний Председатель Союза Ревнителей Памяти Императора Николая II, генерал С.Д. Позднышев кратко, но метко определил : «В морях крови и слёз потонула Святая Русь, как потонул древний град Китеж».

Поэтому, возвращаясь к вопросу о праздновании 400-летия Дома Романовых, нам представляется, что мы исповедуем свою приверженность к Монархии и признательность Династии Дома Романовых, не присутствуя на пышных гундяевских панихидах в кремлёвских соборах, а когда понимаем смысл приверженности святого Царя-Мученика к вере православной и готовы следовать Его примеру в ведении жизни и в видении мiра через призму чистых христианских принципов.

Если в первые годы, и даже первые десятилетия, после революции можно было ещё надеяться на восстановление Монархии и даже на восстановление Династии Романовых, то сегодня эти мечтания совершенно иллюзорны. Где найти того человека, который мог бы стать достойным преемником святого Царя-Мученика Николая? Сегодня можно видеть кандидатов в опереточные монархи, что по сути является высмеиванием и профанацией самого понятия о Монархии, но нигде, во всяком случае пока, не видно человека, готовящегося вступить на высокий и тернистый путь Богопослушного Православного Монарха.

Протодиакон Герман Иванов-Тринадцатый