Александр Андреевич Проханов.
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Не без доли удивления я прочитал в газете «Завтра» статью А. Проханова «Оползень». Прежде чем обратиться непосредственно к оценке написанного, позвольте в качестве важного предисловия предложить статью «Свет и тьма», опубликованную нами в 2016 году.
«ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: "Стремительно бегут годы, унося и стирая наши силы, молодость, красоту, мечты, оставляя лишь совесть и память — то, что надлежит принести каждому из нас в день Суда к Престолу Вседержителя. И как важно, чтобы душа могла найти на скрижалях своей памяти имена тех, кто сумел еще здесь, на земле, преобразиться светом Божественной Истины. Ведь такое памятование помогает сохранить нам в чистоте свою совесть. Я пишу эти строки, а перед моим мысленным взором вырастает образ чудотворной иконы Матери Божией “Державной”, перед ней — согбенная фигура схимника-старца, на лице которого лежит печать Вечности. “Радуйся, Матерь Божия Державная!” — взывает авва…
Иеромонах Филадельф (в схиме Моисей) родился в Рязани в 1915 году в семье преподавателей Евгения и Клавдии Боголюбовых. Отец репрессирован в 1936 году. Валентин Евгеньевич (так звали в миру о. Филадельфа) по окончании Московского энергетического института преподавал в нём с 1938 по 1977 год. Жил вместе с мамой, которую иначе как "мамочка" не называл. Будучи христианином, отказывался вступать в пионеры, комсомол, коммунистическую партию. Тайно посещал богослужения. Чудом избежал не только ареста, но и сделал большую научную карьеру. До конца дней своих оставался девственником, живя в христианском целомудрии. В годы войны был призван в армию. Во время немецкой бомбардировки получил тяжёлую контузию. В 1945 году защитил кандидатскую диссертацию, в 1953-м – докторскую. С 1963 – профессор. Выдающийся специалист по нелинейным электрическим цепям.
В 1978 году, раздав своё имущество бедным, по благословению своего духовника архим. Кирилла (Павлова) стал насельником Троице-Сергиевой лавры. В 1979 году пострижен в монахи и рукоположен во диакона. C 1985 года иеромонах. За то, что отец Филадельф отказался сотрудничать с КГБ, он подвергался унижениям и другим видам давления. Батюшке не давали проповедовать.
Нёс послушание сначала свечника, потом чтеца для говеющих. Постепенно к старцу стали приходить в его крохотную келью с окном-бойницей самые разные люди: священники, монахи, интеллигенция, молодёжь. Вопреки своим тяжёлым недугам авва с авраамовым гостеприимством принимал всех, стараясь быть для каждого слугою и младшим братом. Его смирение и любовь потрясали и обращали к Богу даже неверующих людей. Отец Филадельф был горячим почитателем подвига Русской Зарубежной Церкви. Он подчёркивал необходимость изучать с особым усердием духовное наследие отца Серафима (Роуза).
Уже перед самой смертью, перенося ужасные страдания из-за болезни, старец стал инициатором движения за духовное возрождение Отечества и русской армии. Он принимал патриотически настроенных общественных деятелей и военных. Именно в то время к нему приезжал начальник Академии Генерального штаба будущий министр обороны генерал-полковник Игорь Родионов.
17 сентября 1992 года принял схиму с именем пророка Моисея. Умер 9 декабря этого же года, молясь до последнего своего издыхания.
Можно долго говорить об иеросхимонахе Моисее как о блестящем ученом, православном интеллектуале, смиренном подвижнике и молитвенике. Но главное все-таки неизреченно: это дух батюшки.
Матерь Божия “Державная” привела в келью Своего подвижника незадолго до его ухода в Вечность многих христолюбивых вождей и воинов, дабы они смогли затеплить лампаду сердец своих от светильника праведника.
После общения с батюшкой мы начинали глубинно понимать, как надо любить Бога, человека, Родину. Отец Моисей был убежден, что для России есть только один путь, предначертанный Богом: Православие, Самодержавие, Народность.
Православие — это верность истинной Вере, без которой немыслима Россия, потому что именно Православие есть высшая часть души русского народа.
Самодержавие — это верность идеалам древней Руси и Российской Империи. Упаси нас Господь пытаться учредить монархическую форму правления без должного покаяния и подготовки. Надо честно признаться, что пока нынешняя Россия недостойна иметь Православного Самодержца. Но мы должны уже сейчас всеми силами души своей восстанавливать правду о распятой России. И прежде всего для этого нам необходимо прославить подвиг Царя-Мученика Николая II и его святой Семьи.
Народность — это осознание того, что Россия есть страна русского народа. Причем “русские” — понятие не биологическое, а духовное. Быть русским — означает ощущать себя частью великой цивилизации, созданной Вселенским Православием, имя которой — “Россия”. Великороссы, малороссы, белорусы, чуваши, удмурты, мордвины и представители многих других народов России — все мы составляем единый русский народ-богоносец, который объединен не кровью, а неизмеримо большим — единой Православной Верой, единой исторической Надеждой и единой Любовью к нашей многострадальной Родине.
Все это становится особенно понятно, когда душа обращается к образу дивного аввы, иеросхимонаха Моисея Боголюбова. Мы верим и знаем, что ныне он вместе с нашими великими и святыми предками смотрит на нас из Вечности и молится о спасении России.
Священник Сергий КОНДАКОВ" (Газета "Завтра" от 26.11.1996).
20 лет тому назад Александр Проханов пожелал, чтобы появилась в его газете страница, посвящённая памяти иеросхимонаха Моисея (Боголюбова). Александр Андреевич Проханов – писатель, пассионарий, идеолог непримиримой антиельцинской оппозиции, главный редактор газеты "Завтра". Его называли соловьём Генштаба СССР, русским Киплингом. Он ещё в 70-80-е годы разъезжал в качестве военного корреспондента по горячим точкам планеты.
Александр Проханов в одной из своих командировок.
Да и в 90-е годы его редакция была настоящей горячей точкой. Если бы она взлетела на воздух, никто бы не удивился, поскольку здесь находился один из центров сопротивления ельцинизму.
В те, давние уже времена, я, оказавшись в Москве, нередко заходил на огонёк к Александру Андреевичу. Он всегда радушно принимал, смиренно складывал руки для благословения, крепко обнимал, а затем за чашкой чая или кофе с тем же блеском, что и писал, рассказывал о том, что у него на душе. Но со временем наши беседы всё чаще и чаще стали заходить в тупик, поскольку Проханов начинал развивать мысль о необходимости объединения белых и красных, о том, что сакральным является для нашего Отечества не только русское, но и советское.
Сегодня Александр Андреевич, находящийся уже не в опале, блистая на телеэкранах, с ещё большей энергичностью, я бы даже сказал, фанатичностью, отстаивает иделогию так называемого православного сталинизма.
Обращаясь к Изборскому клубу, Проханов утверждает: "После 1991 года газета "День", которую я тогда возглавлял, и которая в 1993 году была расстреляна Ельциным из танков, занималась красно-белым синтезом. Нам хотелось соединить имперцев монархо-православного толка с имперцами советскими. Мы во многом преуспели. Не забуду тот чудесный момент, когда в редакцию "Советской России" к Валентину Васильевичу Чикину пришёл я, и к нам явился владыка Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Он посетил нас как двух красных редакторов, нанёс нам визит и благословил на наши деяния. Из его уст и прозвучали слова, что в нынешней России уже нет "красных" и "белых", а есть русские люди. И он своим благословением стремился снять эту трагическую расчленённость, успокоить наши красно-белые сердца.
Белые и красные под своими знамёнами защищают Верховный Совет. 1 октября 1993 года.
Созданный нами и нашими единомышленниками Фронт национального спасения за 1992 год получил поддержку со стороны народа, а в Верховном Совете под руководством Хасбулатова приобрёл блистательных сторонников, которые, по существу, переформировали всю направленность национального парламента и готовили восстание 1993 года. Фронт национального спасения объединял и коммунистов, и монархистов, и белых националистов. Объединял не на словах, а на деле: все эти политические силы выступили против узурпации власти Ельциным, вышли на баррикады "чёрного октября", — и были сметены залпами танков Кантемировской дивизии.
Примерно за два месяца до этих событий я поехал в Троице-Сергиеву лавру, где меня принял в своей келье иеромонах Филадельф, в схиме получивший имя Моисей. И, уже лёжа на одре, умирая (он напоминал праведника, мученика) благословил Фронт национального спасения в его красно-белом единстве на деяния, одарил меня нательным крестом".
В общем верно, но есть некоторые неточности. Проханов посетил старца не в 93-м, а в 92-м году. Да, благословение схииеромонаха Моисея (Боголюбова) было почти шоком для сергианских бонз Московский патриархии. Мне рассказывал один архиерей, который и сегодня находится в близком окружении патриарха Кирилла (Гундяева), что патриарх Алексий II, узнав об этом благословении, возмущённо восклицал: "Какие там ещё старцы! Неужели Вы не понимаете, что в правительстве хорошие люди!". Суетился по этом поводу и митр. Кирилл (Гундяев).
Но в то же время нельзя не заметить, что преподавая своё благословение, отец Моисей сделал очень важную оговорку: "Настоящие патриоты не должны идти на сотрудничество с коммунистами. В противном случае их ожидает поражение".
Спустя несколько дней после посещения Проханова старец обратился ко мне, как к человеку, имевшему некоторое отношение к организации прошедшей встречи:
– Не считаете ли Вы, что я благословил коммунистов?
– Нет, нет, батюшка, Вы благословили не коммунистов, но патриотов России – ответил я.
Для отца Моисея было очевидным, что подлинно православный человек обязан быть убеждённым антикоммунистом. И потому выглядит довольно странным, когда Проханов и другие мои друзья того времени ссылаются на авторитет дивного старца, распространяя новую ересь так называемого православного сталинизма.
Конечно, Александр Андреевич – выдающийся писатель, замечательный общественный деятель, но, увы, он стал заложником собственных грёз, навеянных падшими духами. Сегодня, как никогда, для него актуален вопрос Господа: "Итак, смотри, свет, который в тебе, не есть ли тьма?" (Лк. 11:35).
А. Проханов перед "иконой", которой прославляется Сталин.
ПРОТ. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Думается, что причины наших российских катастроф кроются в попытках совместить несовместимое, а именно, веру в Бога и увлечение тем, что по природе своей богопротивно, будь то западная обмiрщенная культура или коммунизм. Вот и Александр Андреевич Проханов выдаёт по сути своей противный Христу и Его Церкви советский строй, вершиной которого является сталинизм, за глубинное выражение русской души, её самых лучших черт, и этим утверждает наш народ в адских грехах, совершённых им в ХХ веке.
Александр Андреевич отмечает верно глубинные особенности психологии русского народа, но навязывает ему именно советские формы, чем компрометирует его в глазах свободно мыслящих людей. Проханов говорит, что наш народ в массе своей сталинист, что ему нужна твердая и даже жестокая рука, тем самым закрепляя за ним кличку раба, да ещё и любящего своё рабство. А ведь наш народ исторически свободолюбив и то, что им было создано великое государство – это было делом необходимости, делом выживания среди необозримых пространств и агрессивного окружения. Для этого необходимо было пожертововать своим узким эгоизмом для общего дела и такая жертва нашими предками была принесена.
Идея русского государства во всеобщем служении: подданные служат Богу и Царю, а Царь служит Богу. И то, что Царь служит Ему и стремится выполнять Божию волю, является условием повиновения подданных. Если же глава государства преступает веления Бога, если он неправеден и нечестив, то "таковый царь не Божий слуга, но диавол, и не царь, но мучитель" (прп. Иосиф Волоцкий).
Вот таково русское самосознание. Оно коренным образом отличается от того духа раболепства, доносительства, обмана, лжи и фальши, которыми была проникнута советская система. Она только паразитировала на лучших качествах нашего народа, развивая в нём худшие.
Пророк Моисей в гневе разбивает скрижали Завета из-за уклонения народа в идолопоклонство.
Для господина Проханова государство является высшей ценностью, он исповедует т.н. государственную религию. Но мы это уже проходили в ХХ веке: "Deutschland, Deutschland über alles". Это заблуждение фашизма, его духовный порок. А как же заповедь: "Да не будет у тебя других богов перед лицом Моим" (Исх. 20:3)? Эта заповедь устанавливает для нас высшую ценность и этой ценностью является Господь Бог. Ничто не может быть выше Его, даже государство, как бы оно ни было для нас дорого. Тем более не может быть для нас высшей ценностью государство богоборческое, каким был Советский Союз.
Господин Проханов хочет соединить почитание православных святых, преподобного Сергия Радонежского, Серафима Саровского и вождей коммунизма Ленина, Сталина. Но как же заповедь Божия: "Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои " (Исх. 20:4-6)?
Иудеи были склонны почитать наряду с Господом Богом ложных языческих богов, за что были наказываемы Богом. Для предостережения от этого и дана была вторая заповедь десятословия.
Но Ленин, Сталин и подобные им – это же настоящие кумиры, созданные компартией, для поклонения им вместо почитания православных святых. Да и сама боровшаяся с Богом и Его Церковью коммунистическая партия с её съездами, её вождями и моральным кодексом строителей коммунизма – это была дьявольская подмена Православной Церкви с её соборами, святыми и заповедями.
Можно сказать, что политика большевиков в области религии в определённом смысле была более безопасна, чем то, что предлагает господин Проханов. Они искореняли веру в Бога, не допуская совмещения её с культом вождей коммунизма. Церковь в СССР была гонимой и привлекала к себе сочувствие не только в простом народе, но и среди интеллигенции. Господин Проханов ратует теперь именно за то, против чего предостерегает вторая заповедь закона Божия, за совмещение несовместимого. Он забывает или не знает, что Бог наказывает за эту духовную эклектику казнями на протяжении нескольких поколений.
Вот такая метафизика получается! Вместо прорыва она навлекает на нашу страну гнев Божий.
Главное, что нам сейчас нужно, это заслужить милость Божию. А это возможно только через покаяние, через осознание, что наша страна была виновна пред Богом в совращении не только соотечественников, но и людей всего мiра в безбожие; через безкомпромиссное отвержение и разрушение большевицких кумиров.»
https://kondakov.ws/blog/Svet-i-tma
Так мы писали в 16-м. «Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую» (1Кор. 10:21). Эта ясная мысль просто и безкомпромиссно излагалась Проханову многими, но, увы, Александр Андреевич упорствовал и продолжал бить в оккультный бубен «православного» сталинизма. Он вместе со своими единомышленниками создает странный идеологический пантеон, в котором есть место взаимно исключающим друг друга идеологиям – от иранского шиизма до культа корейских красных Ынов. Всё это делается для того, чтобы оправдать веру в совместимость православных святынь и красных божков.
И что же? Куда пришли стройными рядами неосоветские патриоты?
К бездне. К полному духовному тупику. Об этом пишет, сам себя обличая, Александр Андреевич в статье «Оползень».
А. Проханов в своем кабинете.
«Олигархам и либералам был нужен Путин, который создал мощную армию и защитил растущее богатство российского капитала от посягательства зарубежных чужаков. Патриоты, не имея своего политического лидера, считали этим лидером Путина, были благодарны ему за укрепление государства, за возвращение Крыма, за создание мощного оружия, что являлось символом могучего государства. Патриотам было достаточно парадов, Бессмертного полка, Олимпиад. Отношения этих двух укладов — либерального и патриотического — имели некоторое подобие солидарного общества, в котором существует баланс интересов, и в лице президента есть центр, управляющий государством.
Однако постепенно этот баланс стал нарушаться. Его нарушил Навальный — политик с неясным генезисом: с патриотическим прошлым, внедрённый в либеральный уклад. Навальный обрушил свою разоблачительную критику на высших представителей либерального уклада, на правящий класс. Его обличения выводили на свет сберегаемые в тайне несметные состояния богачей, способы увода этих богатств за границу, ненасытное стяжательство чиновников. Навальный обнаружил скрытую доселе систему чудовищной коррупции, которая на глазах сжирала государство, вымывала из России колоссальные деньги, оставляя народ бездомным, бесхлебным.
Сам правящий класс получил новую опору и покровительство в лице зарубежных партнёров, стал постепенно выходить из-под влияния президента Путина. Крупнейшие банкиры: такие, как Бородин из "Банка Москвы", братья Ананьевы, православный банкир Пугачёв, Минц и другие, — убегали из России, уводя триллионы, оставляя без средств существования нищающую страну. Вульгарная роскошь, которой богачи щеголяли с экранов телевизоров, их яхты, личные самолёты, разврат куртизанок, бесконечные оргии — всё это стало достоянием общественности и вызвало отторжение, ненависть и отвращение к олигархам у большинства населения. От олигархов отшатнулась либеральная интеллигенция, что усугубило разлом в либеральном укладе. Правящий класс стал саморазрушаться, окончательно перестал заниматься делами управления государством, исполненный невежества и безделья, проваливал один национальный проект за другим. Правящий класс прекратил управлять государством.
Постепенно патриотический уклад стал отворачиваться от Путина, переставал видеть в Путине своего политического и духовного лидера. После крымского триумфа наступило донецкое разочарование. Сознательное уничтожение Кремлём великого плана Новороссии, остановка наступающих на Мариуполь ополченцев, нелепые Минские соглашения, которые обрекали Донбасс на вечные бомбардировки и пролитие крови, — всё это погасило крымское солнце, погасило триумф Путина Таврического. Разорение мелкого и среднего бизнеса, обнищание народных масс, бесчисленные обещания, которые не выполнялись, превращали многих патриотов из ревностных сторонников Кремля в оппозиционеров и сближали их с радикальными либералами.
Два эти уклада: либеральный и патриотический, — стали саморазрушатся по собственным законам, уже не нуждались в президенте, и президент Путин становился всё более и более одиноким. У него осталась силовая компонента. Разбегающиеся уклады можно было удерживать с помощью жёсткой арматуры: армии, Росгвардии, судебной системы. Официальная пропаганда в лице талантливых, но утомлённых пропагандистов, перестала быть действенной, вызывала отторжение в обоих укладах. Появились первые симптомы государственного распада. Хабаровск вышел из подчинения и устроил ходячую забастовку, отторгая путинского назначенца Дегтярёва.
Церковь, которая в начале девяностых пользовалась авторитетом у народа, сегодня утратила этот авторитет, погасла, остыла. Огненные всплески в недрах церкви, такие, как безумствования схимонаха Сергия на Урале, ещё больше ослабляют церковь. Всемирные Русские соборы, которые когда-то собирали русскую элиту и пользовались громадным успехом, теперь превратились в печальные, унылые совещания. К этому примешались белорусские события. И либеральный, и патриотический уклады со страхом смотрят на белорусские события, проецируя их на судьбу Родины.
Одиночество Путина всё очевиднее. Народ, который ждал от Путина концепцию русского развития, формулу нового рывка, так и не дождался их, не дождался вещих слов. От президента исходят только технические замечания, которые могли бы исходить и от премьер-министра. Коронавирус обесцветил, ослабил все прежние идеологические посулы, разговоры о национальных скрепах, о неразрывности русской истории. Мы опять стоим перед угрозой нового колоссального разрыва, когда постсоветское ельцинско-путинское государство, просуществовав тридцать лет, замерло на краю чёрной исторической ямы.
Как избежать падения в яму? Как предотвратить революцию и избежать хаоса? Как вернуть народу веру в священность своей истории, в неодолимость русской национальной судьбы? Очень узкая, едва заметная прослойка русских интеллектуалов продолжает думать о будущем, о цветении, о развитии. Однако многие проекты, которые исходят от этой группы: новая модель экономики, образовательной системы, теории управления, — эти проекты нежизнеспособны, ибо не могут быть усвоены сегодняшним государством.
Что же остаётся? Вера в чудо, страстное выкликание этого чуда? Создание общества этого чуда, движение Русской Мечты, которое распространяет чаяния этой группы русских мыслителей на большие массы народа? Исторического времени мало. Этого времени не хватит на медленную эволюцию. Его может хватить только на преображение, которое не раз случалось в русской истории. Воля пророков заставляла двигаться горы. Молитва праведников спасала города от испепеления. Жертвенное служение своему государству царей и вождей сберегало это государство. Оползень сдерживается не бетонными опорами, не надолбами, а могучим и верящим взглядом, который останавливает сползающее с горы государство. Немедленный импульс развития. Идеология Русской Мечты. Религия Русской Победы.
Среди острова Буяна,
Среди горестей и мук,
Среди чёрного бурьяна
Расцветает синий луг.»
https://zavtra.ru/blogs/opolzen_
Христианство знает только одну религию победы – правду Богочеловека и Господа нашего Иисуса Христа, не терпящего компромиссов с силами ада. Несмотря на то, что автор решил несколько подсластить пилюлю бодрым концом, статья в целом производит очень горькое впечатление. И это очень симптоматично. Не будем забывать: во многом именно Проханову мы обязаны сегодня тем, что господствует официальный неосталинизм и советчина. Не случайно главный политический волшебник и сказочник телевидения Владимiр Соловьев называет Александра Андреевича великим писателем.
Проханов не просто политик, общественный деятель, идеолог красно-коричневых, он прежде всего мастер слова. Читать его всегда интересно. Впечатляют яркие образы, афористичная точность, искренняя боль за страну. Но в то же время в свете евангельской истины нельзя не заметить, как его тонкий и проницательный ум оказывается во власти химер и собственной мифологии.
И всё же его душа живая. Она рвется к небесному и тоскует по первой любви. Александр Андреевич опровергает, может быть, сам того не замечая, все воспетые им, дурно пахнущие догмы советчины, когда говорит как о своем авве и друге о протоиерее Льве Лебедеве, убежденном рыцаре Белой идеи и несгибаемом борце с коммунизмом. Отец Лев был самым ярким среди богословов Русской Православной Церкви Московского Патриархата в конце 1980-х – начале 1990-х годов.
Отец Лев Лебедев за работой.
Когда он порвал с Патриархией, его имя постарались вычеркнуть из истории и современной жизни России. Батюшка скончался при таинственных обстоятельствах во время своего посещения США. Но осталось духовное наследие отца Льва – его слова и мысли, идущие из христианского сердца. Вот как он писал о своем христианском пути.
«Двадцать два года я служил священником Русской Православной Церкви, находясь в каноническом подчинении Московской Патриархии. На двадцать третьем году служения решил перейти в послушание иерархии Русской Православной Церкви Заграницей... Не все мои знакомые и близкие люди понимают такое решение. He все православные люди вообще понимают суть разногласий между епископатом Русской Зарубежной Церкви и епископатом Московской Патриархии. Ради этих людей я и попытаюсь рассказать о том, что меня привело к указанному решению.
Если сразу, в нескольких словах определить основную причину моего ухода из Московской Патриархии, то нужно сказать, что это невероятная, тотальная лживость, которой проникнуто в этой Патриархии все: образ служения и поведение епископата и большей части духовенства, их взаимоотношения, отношение к верующему народу, к власть имущим, наконец, к правде Божией.
Я пришел к вере и Церкви в двадцать семь лет от роду, сознательно; до этого был не только неверующим, но даже и некрещеным. Шел 1962 год - разгар хрущевских гонений на Церковь, когда закрывались храмы, разгонялись духовные школы, преследовалось духовенство, подвергались издевательствам верующие люди.
В том году я окончил исторически факультет Московского Университета, у меня была перспективная тема дипломной работы, поддержка научного руководителя, в издательстве «Знание» выходила в свет моя брошюра «Как раскрываются загадки и тайны истории». Для начинающего специалиста совсем неплохо; предо мной открывалась вполне реальная научная карьера...
При всей моей известной всему свету греховности, была у меня одна черта, которая меня тогда спасла и, надеюсь, еще спасет. Это - любовь к истине, искреннее желание ее искать и находить. Со старших классов школы я увлекался философией, пытаясь найти ответы на трудные вопросы об устройстве бытия, смысле жизни человека вообще и моей личной жизни, в частности. При этом искал я не такую теорию или религию, которые могли бы идейно оправдать мое внутреннее состояние, внешнее положение, замыслы, увлечения и т. п., а именно объективную истину, как таковую, даже если она окажется против меня и всех моих привычек и пристрастий. И Господь Бог, по милости своей, отверз стучащему. Когда я пережил личную встречу со Христом духовно, для меня уже не существовало препятствий, хотя Божия Истина, действительно, оказалась против меня.
В 1964 году я стал пономарем-алтарником, в 1968 году был рукоположен в сан священника. Иначе говоря, к Церкви я пришел отнюдь не ради устройства своего земного благополучия и уж, конечно, не ради того, чтобы сознательно обманывать себя и других.
Невольно, по немощи сознания я впадал во многие обманы и самообманы. Так, скажем, я защищал бездейственную позицию Московской Патриархии перед лицом хрущевских издевательств над Церковью, повторял уверения Патриархии, что "линия Патриарха Сергия" - это единственно возможный путь спасения Церкви, одобрял начавшееся участие РПЦ в экуменическом движении, веря, что это действительно попытка свидетельствовать Православную истину инославному западному мiру, закрывая глаза себе и другим на вопиющее безобразное отношение к Церкви и верующим со стороны многих архиереев и священников, пытаясь объяснить это "человеческими немощами", которые "у всех у нас есть"... Мне казалось тогда, что в целом епископат Московской Патриархии, приспосабливаясь к богоборческому режиму государства, угодничая перед ним, в самом деле имеет в виду "защитить", "спасти" Церковь от еще больших преследований и гонений. То есть мне казалось, что наши архиереи - это искрение люди, чуть ли не мученики, которым из любви к Церкви приходится идти на унижение и разного рода сделки с совестью. По отношению к некоторым епископам такое мнение было вполне справедливым, но только к некоторым, немногим и отнюдь не к большинству, не к Патриархии в целом!
Глаза на правду вещей открывались постепенно, не сразу, но все- таки открывались и мне, и многим известным мне православным людям. Теперь, как бы подводя итог длительному пути раздумий, ошибок, их обнаружения, исторических и духовных исследований, можно суммировать эту обретенную, так нелегко правду вещей следующим образом.
Русская Православная Церковь пережила и еще продолжает переживать, кажется, никогда не виданную эпоху исключительных чрезвычайных испытаний. Их можно лишь отчасти уподобить разве только эпохе гонений на христианство I-IV веков. Хотя в XIX - начале XX века некоторые прозорливцы и предсказывали грядущие потрясения, не будет ошибкой считать, что в целом Русская Православная Церковь, её иерархия, духовенство, накануне 1917 года еще не представляли себе, что с Россией, с её Православием может произойти то, что произошло... Поэтому никто из нас не вправе осуждать в личном отношении кого-либо из иерархов, других духовных лиц периода 1917-1941 годов за то, как они вели себя тогда, ибо кто из нас ныне может сказать точно, как он бы себя повел в те страшные времена! Ныне дело не в личном осуждении или оправдании кого-либо, а в том, чтобы объективно разобраться в том, что произошло внутри самой нашей Церкви, и к каким последствиям привело и еще приводит в наши дни.
Сущность происходящего с 1917 года в России - промыслительно попущенное испытание всех и вся как бы огнем (Кор 3, 13-14) или стихийным бедствием (Мф 7,26).
В частности, у иерархии и духовенства помимо чисто личных испытаний испытывалось еще и их пастырское отношение к Церкви.
С 1917-го года происходила не просто смена власти, когда на место прежнего правительства приходит другое, в ином составе, что было бы делом чисто политическим, которое никак бы не затрагивало основ нашей Церкви и веры и по отношению к которому Церковь, как "царство не от мiра сего" могла бы занять нейтральную позицию и затем проявить к новой власти такую же лояльность, какую проявляла к власти прежней. Происходила революция, сознательно направленная против Христианства, против русского народа и его вековых устоев духовно-нравственной жизни. То есть, революция в полном и точном смысле антихристова, не в ругательном значении этого слова, а в том буквальном его значении (анти- христианства), который откровенно выражался в лозунгах, заявлениях, декларациях самой революции. Она привела к власти такое же анти- Христово "правительство", хорошо организованное и идейно сплоченное сообщество уголовников, как в политическом смысле, так и в чисто криминальном!.. Ибо, лукаво говоря на словах одно, а делая прямо противоположное, обходя и попирая свои же собственные декреты и законы, это "правительство" обрушило нечеловеческий, уму не постижимый кровавый террор не только и даже не столько на своих действительных или мнимых политических противников, сколько на главных противников духовных, то есть на Православную Церковь. Естественно, что все православные, кто мог и как мог, боролись с революцией и новой властью, многие сотни тысяч с оружием в руках на полях гражданской войны, до последней капли крови...
Только после того, как все человеческие средства борьбы были использованы и не дали нужных результатов, то есть после окончания гражданской войны в пользу богоборческой власти, обнаружилось, что "новая власть" - это Божие попущение для наказания и испытания (!!!) русского народа. Внешне, в некоем гражданско-юридическом плане, он вынужден был подчиниться этой власти, но внутренне, в душе и сознании всегда определял ее и по сей день определяет как власть антихристову и незаконную, то есть не Богом установленную, как попускается создателем вообще всякое зло в этой земной жизни для вразумления и испытания людей.
Арестованные священники под конвоем чекистов.
На страшном опыте России прообразовалось (моделировалось) то, что ожидает человечество и всех христиан Mipa при собственно Антихристе - последнем, подлинно всемiрном "вожде и учителе" перед концом земной истории человечества. Совершенно очевидно, что прав церковный русский народ, определяющий свое отношение к революции и созданному ей богоборческому государству с точки зрения отношены света к тьме, Христа к Beлиapy, Церкви к Антихристу. С этой же точки зрения должно было, естественно, определять свое отношение к революционному государству и церковное руководство.
Но прежде чем говорить о позиции епископата и духовенства Русской Православной Церкви в этом важнейшем вопросе, напомним, что после своей окончательной победы "новая власть" в течение 20-х и особенно 30-х годов не прекращала зверских репрессий против Церкви. В 1930 году газета «Правда» в лице своего редактора Е. Ярославского в передовой статье призвала превратить «пятилетку промышленного развития в пятилетку полного уничтожения религии». Но за пять лет не получилось. Не получилось и за десять. А потом грянула война. В 1943 году, в разгар войны, исход которой был еще не ясен, советское государство (а оно, как теперь выяснилось, всегда было даже и не советским!) в лице Сталина возродило в определенных границах внешнюю церковную жизнь, но с конца 50-х - в начале 60-х годов, при Хрущеве, начало новые гонения. После Хрущева храмы не закрывались, духовенство уже не преследовалось, но тотальная дискриминация верующих продолжалась вплоть до начала "перестройки". Тем самым вполне обнаружилось, что "советское" государство могло менять политическую тактику в отношении Православной веры и Церкви, но не могло изменить своей природы как государства уголовного, переступающего во всех нужных для себя случаях свои собственные законы, и антихристова, продолжающего питаться антихристианской идеологией и духом.
Все это - беспрецедентное положение вещей. Даже в эпоху гонений Римской империи в I-IV веках дело обстояло несколько иначе. Империя была языческим государством с широкой веротерпимостью, то есть допускавшим существование каких угодно религий. Церковь Христова преследовалась им в то время в значительной мере потому, что как раз христианство не было веротерпимым по самой своей сущности. Христианин не мог "почтить" богов официального римского пантеона, не мог принести положенных жертв к статуе императора, в чем усматривалось гражданское, политическое неповиновение государству.
Христиане открыто обличали язычество, как поклонение диаволу и бесам, противное Богу истинному, и тем наносили явное оскорбление императорской власти, исповедовавшей веру в определенных "богов". Очень важно отметить, что во множестве случаев представители римской власти, истязуя христиан, говорили им, что христиане вольны верить в своего Бога как хотят, что власть не требует от них отречения от веры, от учения христианства, но требует только, чтобы они принесли жертвы и тем "божествам", которых почитает императорская власть, и таким образом выразили бы свое почтение к законной власти, к государству, поскольку ритуал такового жертвоприношения был тогда предусмотрен государственным законодательством. Но христиане, будучи действительно лояльными к власти, никак не могли быть лояльными к религии, к идеологии этой власти! Те из них, кто из страха перед мучениями доставали себе по знакомству фиктивные справки (свидетельства) о том, что они якобы приносили установленные жертвы "богам", даже такие христиане в случае последующего их покаяния подвергались по канонам Церкви определенному наказанию - епитимии...
Позиция Церкви и церковной власти эпохи гонений I-IV веков, таким образом, совершенно ясна: никакого согласия с язычеством, никакой причастности его культам и ритуалам, никакой идейной или иной поддержки религиозным заблуждениям власти! А ведь христиане тех времен тоже имели и знали послания Апостолов Петра и Павла, где есть такие слова: «Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро... Бога бойтесь, царя чтите» (1 Петр 2, 13,17). «Напоминай им повиноваться и покоряться начальству и властям» (Тит 3.1).
«Итак, прежде всего, прошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте» (1 Тим 2. 1-2). Недавно, в № 24 «Московского Церковного вестника» за 1990 год было, опубликовано "Воззвание архиерейского собора" Московской Патриархии по поводу отношения к Русской Зарубежной Церкви, где приводилась последняя цитата из 1-го послания к Тимофею Апостола Павла с таким объяснением: «Очевидно, что Апостол Павел, призывая христиан совершать молитву за власти Римской империи, которые в ту эпоху чаще всего выступали как гонители, давал заповедь на все времена молиться за гражданские власти...». В связи с этим Патриархия утверждает, что Зарубежная Церковь, осуждая советскую власть, занимается «суетным политиканством» и «попирает заветы Апостола».
Президент Ельцин и патриарх Алексий. Созданная Сталиным МП обязана вторым рождением в 1990-е годы Ельцину и его команде.
Очевидно, однако, совсем другое: в ту эпоху, то есть в то время, когда писали свои послания Апостолы Петр и Павел, власти Римской империи как раз не выступали как гонители! Гонения начались после того, как послания были написаны, и когда они начались, то первыми, кто пошел против власти, не пожелав отречься от Христа и принести жертвы идолам, были сами Апостолы Петр и Павел, все другие Апостолы и безчисленный сонм мучеников! Это обстоятельство было хорошо известно христианам эпохи гонений и теперь известно всем православным, кроме Московской Патриархии. И уж совсем не «очевидно», что Апостол дал заповедь «на вcе времена молиться за все гражданские власти» - это "богословский" вымысел Московской Патриархии, которая как-то вдруг забыла церковную историю, например, тот случай, когда Василий Великий молился о смерти императора Юлиана Отступника как гонителя веры и Церкви, или как Иоанн Златоуст обличал нравы императорского двора, за что подвергся низвержению и гонению, как другие отцы и преподобные обличали (вплоть до прещения) даже православных (!) царей за их нравственные беззакония...
Так как же быть с заповедью о послушании гражданским властям? Это вполне разъясняется из слов того же Апостола Павла: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти, не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению... Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся: ибо он не напрасно носить меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим 13, 1-4).
Вот уж поистине совершенно очевидно, что речь идет о такой власти, которая соответствует своей природе, как Божие установление. А если меч начальника окажется направлен против добра и в защиту зла? Как тогда? Тогда Церковь должна делать все, чтобы остановить меч беззакония так же, как это сделал святитель Николай, буквально руками остановивши меч палача, занесенный над главами невинно осужденных и обличивший и отлучивший несправедливого представителя законной гражданской власти, пока тот не принес достойного покаяния.»
Отец Лев недвусмысленно встал на сторону гонимой в ельцинской России Русской Зарубежной Церкви, обличая порочный путь Московской патриархии. Проханов, впервые встретившись со мной в 1992 году, с горечью восклицал: «Почему молчит Церковь, когда держава идет ко дну?» Тогда, отвечая на этот вопрос, мы с будущим протоиереем Николаем Булгаковым даже написали статью «Церковь не молчит». Но с высоты сегодняшнего дня и опыта я бы писал совсем по-другому, потому что в те самые дни истинная Церковь говорила устами первоиерарха РПЦЗ митрополита Виталия (Устинова), отвергавшего ельцинизм и порочную симфонию МП с псевдодемократической властью.
Ах, как было бы славно, если бы не только Александр Проханов, но и многие другие думающие, любящие, болеющие за Россию люди обратились к чистому источнику истинно русской и свободной Церкви!
Сегодня же Проханов с ностальгией вспоминает наставника своего, чьими советами он, увы, так часто ради сиюминутной политики пренебрегал:
«Отец Лев Лебедев. Лёва, Лёвушка, друг мой сердечный. Столько лет мы не вместе, а как мне тебя не хватает! Твоих добрых синих смеющихся глаз, твоей артистичности, твоих божественных прозрений. Я был тогда лесником, и мои леса выходили к стенам Нового Иерусалима, что под Москвой. Там же в монастыре работал скромным научным сотрудником Лев Лебедев, едва закончивший Московский университет. Там мы и познакомились. Там две молодые ищущие души и сошлись. Я приезжал к нему в его маленькую коморку в этом огромном разрушенном монастыре. Ночью мы брали керосиновую лампу и отправлялись в центральный Воскресенский собор с проломленным куполом. Шли почти на ощупь, под нашими ногами хрустели разбитые взрывами изразцы, а в открывшийся провал купола смотрело на нас огромное звёздное, многоцветно дышащее небо — словно Господь глядел на нас своим чёрным, серебряно-золотым перламутровым оком. Там, среди этих великих развалин, под сенью великого патриарха Никона отец Лев Лебедев впервые понял величие и красоту православия. Крестился, стал пастырем, и весь его долгий путь со сменой приходов, с диссидентствующими статьями в самиздатском журнале "Вече", с последующим переходом в зарубежную церковь — весь этот путь был откровением, поиском ответа на огромный мировоззренческий вопрос: что такое Россия, почему она так травмирует человечество, что такого увидел в ней Бог, что кидает её в непрерывные испытания и беды, а потом выхватывает из огня и вновь ставит на великий имперский путь.
Александр Проханов в Никарагуа. Кто мог подумать, что главное литературное перо Генштаба, возвращаясь из командировок, отправляется к диссиденту-священнику отцу Льву Лебедеву.
Отец Лев служил в маленьких приходских церквях, а я ездил по горячим точкам. Мы изредка встречались, и наши встречи были постоянными рассуждениями, спорами, открытиями. Он сетовал и корил меня за мою слишком большую приверженность государству, Риму, как говорил он, вместо того, чтобы служить чертогу Господнему — Иерусалиму. И так постепенно на этих встречах, в этих спорах моя ещё не верующая, но ищущая Бога душа откликалась на его возвышенную веру, и я решил креститься.
В то время он служил в смоленском селе Тёсово — в храме, который уцелел во время бомбардировок и артиллерийских обстрелов. И когда впервые я шёл к нему, мы пробирались через разгромленную Вязьму. Он ввёл меня в один из вяземских соборов, обугленных и разрушенных внутри, но на высоте, под сводом церкви висело деревянное распятие, не повреждённое ни пулей, ни осколком, и Иисус смотрел на нас, словно с небес, побуждая и поощряя меня.
Тогда отец Лев вместе со своей матушкой Андроникой и двумя сыновьям, ещё очень маленькими, жил в крохотном домишке на территории церковного кладбища. Я помню эту тесную сторожку, горящую печь, мы с отцом Львом печём просфоры, и он учит меня мять в руках эти тёплые телесные, нежные комки теста, ставить на них отпечаток и класть на раскалённый противень. И по сей день я помню удивительный запах горячей пшеницы.
Отец Лев Лебедев.
Он крестил меня в пустом храме, не занеся моё имя в церковную книгу, ибо тогда, в 1972 году, крещение было актом недозволенным и всячески каралось надзорными органами.
В храме было холодно. Это была осень, день иконы Казанской Божией матери. Отец Лев налил в таз тёплой воды, поставил меня обнажённого в этот таз, поливал сверху, кропил святой водой, мы вместе с ним читали Символ веры, и он крестил меня.
А к вечеру мы пошли в соседнее село навещать его больного друга — бедного-пребедного батюшку. Туда отправились он, я и три женщины. Мы шли в черноте по сельским раскисшим осенним дорогам, женщины несли высоко над головой керосиновый фонарь, и мы пели. А наши пения разносились по ночным смоленским полям и перелескам. И теперь каждый раз на Казанскую Божью матерь я вспоминаю это наше хождение, наше движение в ночи, и тогда казалось, что с фонарём перед нами движется сам Иисус.
Отец Лев написал удивительную книгу "Крещение Руси", где утверждал, что южные славяне были беременны христианством. Всем своим нравом, кротостью, своим душевным складом они как бы вызывали, выкликали себе крещение, и оно пришло к ним от князя Владимира.
У него были удивительные прозрения о России, которая, по его словам, повторяет жизнь Христа: сначала в славе и блеске цветёт, возвеличивается, прославляема всеми народами, как Иисус когда-то на белом осляти въезжал по красным коврам в град Иерусалим, и люди кидали ему цветы. А потом те же люди били его бичами, плевали в него, побивали камнями, и он под их свист нёс на плечах свою страшную ношу, тяжёлое распятие. Так и Россия после цветения и триумфа бывала побиваема, угнетаема, осмеяна, несла свою страшную крестную ношу. Она, как и Христос, выходила на крест и умирала на кресте, уносила в никуда всё своё великое прошлое, исчезала бесследно, и вместе с ней исчезал русский народ. Но случалось чудо. И Россия воскресала, как воскресал Христос. Она сходила с распятия, она попирала ад, она входила русской кавалерией в Париж, въезжала танками Т-34 в Берлин и вновь возрождалась великой и прекрасной, бессмертной.
Ново-Иерусалимский монастырь.
Он открыл мне величие патриарха Никона, объяснил, почему Никон, желая построить под Москвой Новый Иерусалим, отправил своих разведчиков: своих художников, архитекторов, — в Палестину, и те сняли полный чертёж Храма Гроба Господня, а также перенесли сюда топонимику палестинских земель. И теперь в Новом Иерусалиме, возрождённом после разгрома, величественном, прекрасном, лучезарном, у его стен всё так же течёт речка Истра, наречённая Никоном Иорданом. Так же высится Фавор, на котором зеленеет лес, тогда принадлежавший моему лесничеству. В монастыре есть и Храм Гроба Господня, и Крестный путь, и Голгофа. В окрестностях есть и Гефсиманский сад, и Генисаретское озеро, и Галилейское море. Он объяснил мне, что Никон ждал, как именно сюда во время Второго пришествия спустится Иисус, и здесь, под Москвой, в Новом Иерусалиме, произойдёт великое чудо — чудо преображения павшего грешного мира в мир безгрешный, божественный и бессмертный.
Когда я бродил по лесам, в одной из глухих берёзовых рощ наткнулся на железный остов старого "Мерседеса", который был брошен каким-то немецким генералом или офицером во время их бегства из-под Москвы. Сквозь этот остов прорастала высокая, до неба, берёза, которая тогда казалась мне русским древом познания добра и зла. И она говорила мне о свершившемся под Москвой чуде, о котором пророчествовал Никон. Здесь в 1941 году, по преданиям местных крестьян, сошёл на землю Христос и возглавил русскую армию, в ту пору потерявшую надежду и веру, почти готовую уступить врагу Москву. Христос возглавил эту армию и погнал супостата из-под Москвы, Сталинграда, Курска до самого Берлина. И вместе с советскими пехотинцами, водрузившими знамя над куполом рейхстага, невидимым был и Христос, он держал это победное древко.
Отец Лев, я знаю, что ты где-то рядом, я чувствую твоё тепло, слышу твой голос, твой смех, твои проникновенные молитвы, я говорю с тобой и иногда плачу слезами любви и радости. Теперь ты там, где тебе видно всё человеческое прошлое и всё человеческое будущее. И оттуда, где ты находишься, дорогой отче, молись обо мне, грешном!»
https://ru-prokhanov.livejournal.com/662572.html
Протоиерей Лев Лебедев и Александр Проханов.б
Не правда ли, как хорошо написано! Это ли не крик сердца! Это ли не возглас кающейся души!
Но не спешите с выводами. Не прошло и двух недель как Александр Андреевич написал новый опус под говорящим названием: «Вопросы ленинизма». Текст наполнен абракадабрами о Ленине, о защите мавзолея. «Мавзолей, – пишет Проханов, – этот магический темно-алый кристалл, позволяет разглядеть великое русское прошлое и великое русское грядущее» (https://zavtra.ru/blogs/voprosi_leninizma).
Опять «гигант русской патриотической мысли» призывает нас созерцать прошлое и настоящее при помощи магического кристалла. Это слова, достойные оккультиста и последовательного продолжателя дела Сталина, строившего свою систему в соответствии с древними магическими понятиями демонопоклонников.
Что ж, еще раз убеждаемся, что нельзя служить двум господам.
Сможет ли Проханов, русский писатель и патриот, победить Проханова – шамана красного зверя? Надежда еще теплится, хотя особенных оснований для оптимизма у нас нет.
Комментарии
Оставьте комментарий