Блог о.Сергия Кондакова

Прот. Сергий Кондаков на месте героических боев белых ижевцев.

ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Бронепоезд Льва Троцкого (Бронштейна) ворвался в древний Свияжск вместе с красным террором и войной, объявленной русскому народу. По приказанию создателя и командующего Красной армией был зверски убит священномученик Амвросий Сарапульский, сосланный в Свияжский монастырь еще весной 1917 года.

Тогда же, в августе 1918-го вспыхивает Ижевское рабоче-крестьянское восстание против лжерабоче-крестьянской клики Совета народных комиссаров. Показательно, что мученическая кончина свт. Амвросия Сарапульского и Ижевское восстание совпали по времени друг с другом. Конечно же, об этом никто на земле не договаривался, но такова была воля Божия.

Сщмч. Амвросий, еп. Сарапульский.

Троцкий с красноармейцами. Вот они, распинатели православной России.

Бронепоезд и штаб Троцкого.

Ижевские белоповстанцы. Они защищали Родину от ига Ленина и Троцкого.

По молитвам святителя и печальника Земли Русской, защитника гонимой святой Царской Семьи, священномученика Амвросия Сарапульского Господь зажег сердца его паствы огнем героизма и желания помочь гибнущему Отечеству. По его молитвам эсеровские увлечения быстро сошли на нет и наши безстрашные земляки встали под знамена адмирала Александра Васильевича Колчака и генерала Михаила Константиновича Дитерихса. Они показали себя лучшими бойцами русской армии, сопротивлявшейся большевизму.

Не все участники Белой борьбы выдержали тяжелейшие испытания. Но те, кто прошел до конца и шагнул в вечность, олицетворяют Святую Русь Дом Пресвятой Богородицы. Они стали путеводными звездами для всех, кому дорога Россия Христа. Белые герои вместе во святыми новомучениками и исповедниками Российскими смотрят на нас из вечности и благословляют хранить Святую Русь. Простите за пафос, но это именно так.

Ижевец и воткинец - участники антибольшевицкого восстания.

До 1922 года сражались ижевцы, отдавая свои жизни и защищая последнюю свободную часть Русской Земли, сдерживая в неравной борьбе красные орды.

Помню, как в конце нулевых годов еще в прежней моей патриархийной жизни мне, как члену Общественной палаты Удмуртии и руководителю Епархиального отдела по связям с силовыми структурами, приходилось принимать участие в общественной работе, связанной в восстановлением памяти об Ижевско-Воткинском восстании. Слава Богу, мы тогда были вместе в этом святом деле и с отцом Михаилом Карпеевым, и с отцом Александром Малых, и с боголюбивыми нашими прихожанами, и с другими замечательными людьми Удмуртии. Но к сожалению, именно за эту деятельность мы стали объектом интриг и провокаций. Некоторым сильным мiра сего правда об ижевских героях была как кость в горле. И что особенно было печальным – среди гонителей оказалось немало прикормленных священнослужителей. Не скрою, что их отвратительное поведение вызывало желание не иметь более ничего общего с этой публикой.

Памятная доска «Здесь в августе-ноябре 1918 года располагался штаб Ижевского антибольшевицкого восстания (Ижевской Народной Армии)» на доме командира Ижевского оружейного завода. Доска была установлена при участии наших прихожан и мне милостью Божией выпала честь освящать ее.

И вот, прошло время и я с изумлением узнаю, что наши замаравшиеся оппоненты теперь не враги белых ижевцев. Теперь они сами занимаются увековечением памяти восставших. Что это? Прозрение? Осознание своих прежних ошибок? Ах, как бы хотелось верить! Но реалии нашего смутного времени и жизненный опыт подсказывают куда более прозаичное объяснение. Известен давний принцип: «Если не можешь уничтожить движение, возглавь его». Вот и возглавляют. Однако делают это очень своеобразно, ставя знак равенства между теми, кто защищал православную Россию, и теми, кто ее уничтожал, между палачами и их жертвами.

Конечно, молиться за этих извергов мы не можем.

Наверно, никому не придет в голову мысль девятого мая поминать одновременно и украинских нацистских карателей, и боровшихся с ними партизан. Хотя и те, и другие крещеные, и многие даже в Бога веровали. Так почему же, когда говорят о красных карателях и душителях Православной Церкви, нам предлагается нечто совсем иное?

Можно и нужно мириться людям, когда они живы и ходят по земле. Наверное, даже белым и красным надо находить общий язык. Но как мирить мертвецов? Как мирить тех, кто отдал свои жизни в борьбе друг против друга? А главное, как можно примириться с теми, кто нес на своих штыках воинствующее безбожие и смерть?

Здесь приходят на ум слова выдающегося архипастыря Русской Православной Церкви за рубежом архиеп. Аверкия (Таушева), написанные много лет тому назад. Но как они актуальны сегодня!

«Разве могут служители Церкви, да еще высшие ее служители, оперировать ложью, хотя бы даже ради самосохранения? Не уничтожает ли такая Церковь, в основе существования которой кладется ложь, самое себя? Не признать ли тогда кровь первых христианских мучеников, на которой утвердилась в мире Церковь Христова, ни к чему не нужной и не оправдать ли тогда всех отрекшихся от Христа и принесших жертву идолам? Да и не является ли самый союз Церкви Христовой с последователями воинствующего атеизма чем-то крайне противоестественным и в корне порочным? «Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?» (2Кор. 6:14-15).
Ведь, по ясному слову Христову, «никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Мф.6:24).
Никак нельзя одновременно служить Христу Спасителю и гонительнице Христа – богоборческой коммунистической власти! Одно другое вполне исключает. Это, кажется, для всех должно быть совершенно ясно. Но, – увы! – это не ясно современному человеку, воспитанному в лукавстве и привыкшему лукавствовать».

Архиеп. Аверкий (Таушев).

ПРОТ. МИХАИЛ КАРПЕЕВ: Когда в конце 80-х – начале 90-х годов прошедшего столетия стали открываться реальные страницы истории революции и гражданской войны, то для многих людей стало очевидным, что к власти в нашей стране в 1917 году пришли безжалостные бандиты и даже маньяки. Опубликованные после долгого запрета фотографии тех лет и воспоминания многих очевидцев говорили не в пользу «красных героев». И коммунистические идеологи, когда открылись факты преступлений большевизма, предпочитали отмалчиваться, поджав хвост некогда могущественной пропаганды.

«Триумфальная арка» в начале улицы Советской, город Ижевск. Была установлена в 1919 году после подавления Ижевско-Воткинского восстания.

Свято-Михайловский собор города Ижевска, на фото период с 1932 до 1937 года. В здании собора располагался Областной музей краеведения ВАО. На куполах уже нет крестов, храм скоро будет снесён.

1937 год. Разрушение Михайловского собора.

1931 год. Изуродованный собор Александра Невского в Ижевске.

Собор Александра Невского уже без купола, перед входом памятник Сталину.

Но прошло совсем немного времени и на волне экономического безпредела, превратившего жизнь многих людей в выживание, бывшие проповедники коммунистических идей решили взять реванш. Поначалу они лукаво убеждали сохранять памятники, названия улиц и городов в честь распинателей России, массовых убийц и террористов, объясняя это сохранением исторической памяти. Но память получалась какой-то однобокой. Т.е. о зверствах большевиков говорить не надо, а вот о революционном романтизме как раз нужно помнить.

Поскольку серьёзной государственной программы по возрождению исторической справедливости не было, а телевидение продолжало показ советских исторических кинофальшивок, то со временем первый порыв справедливого возмущения относительно преступлений советской власти сошел на нет. И вот теперь, в столетнюю годовщину народного Ижевско-Воткинского восстания против большевиков в столице Удмуртии проводятся памятные мероприятия, не отвечающие сути тех исторических событий.

8 августа 2018 г., в рамках цикла памятных мероприятий, посвященных 100-летию Ижевско-Воткинского восстания, в Музее Ижевска (Генеральский дом) состоялось театрализованное представление, изображающее начало восстания. Комментарии, как говорится, излишни.

Вместо того, чтобы использовать столетний юбилей начала вооруженной борьбы с безбожниками как проповедь борьбы добра со злом, как пример неравнодушия и гражданской ответственности, нам предлагают пропаганду лжесмирения и демагогии.

Михайловский собор, слева установленный в 1922 году монумент в память о погибших большевиках по проекту архитектора Г. Ф. Сенатова и при нём революционный некрополь.

«Красные» похороны у монумента. Храм им не нужен.

Монумент после разрушения Михайловского собора.

Реставрированный монумент борцам с православной Россией у восстановленного Михайловского собора.

Наш мiр находится в душных объятиях агитации примирения со злом и преступлениями. Телевидение, кино и прочие средства массовой информации кормят души людей продукцией соответствующей направленности. Героями фильмов чаще всего становятся воры, наемные убийцы, проститутки, блудники, содомиты и прочие грешники. Кто-то скажет, но ведь Христос пришел к грешникам, в Евангелии Спасителя даже называют другом грешников. Да, но с одним очень важным уточнением. В Евангелии грешники каются и меняют свою жизнь, ради следования за Христом в отличие от большинства современных киногероев. Так и большевики, которые может быть и были в основной своей массе крещенными формально православными христианами, на деле являли себя как служители сатаны и богоборцы. Первый из них В.И. Ленин тоже был крещёным, венчался с Н. Крупской и формально принадлежал к Российской Православной Церкви, но на деле оказался антихристом ХХ века. Может быть, на мероприятиях, посвященных столетию восстания, нужно было говорить о покаянии и уроках истории, а не пустословить о ложном примирении? Ведь душам умерших большевиков теперь уже не помочь, они сами сделали свой выбор. Но вот рассказать о том, к чему привела их «борьба» с православной Россией, необходимо ради возрождения нашего отечества. Чтобы народ строил будущее нашей страны не на зыбких основах сладких утопий, а на камне Христовой веры

ПРОТ. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: В августе 1918 года рабочие Ижевского и Воткинского оружейных заводов подняли вооружённое восстание против коммунистов. Почти сразу после этого большевицкая власть во многих местах Сарапульской и Вятской епархий была свергнута восставшими рабочими и крестьянами. Красная армия бросила сюда свои части для подавления восстания. Завязались ожесточённые бои.

Памятный Крест на месте боев белых ижевцев с большевиками. Автор памятника - иконописец Федор Тарасов.

Что представляли из себя красноармейцы и как они относились к местному населению, свидетельствует дневниковая запись протоиерея с. Вавож Михаила Елабужского, которую он сделал спустя год, в 1919-м:

«26 августа 1918 года белые сделали налёт на Вавож. Пехота красная бежала, а артиллерия и пулемётчики стойко защищались и заставили белых разбежаться, но и сами красные отступили из Вавожа около полудня, ВЗЯВШИ БАБ И РЕБЯТ КАК ПРИКРЫТИЕ…
25 сентября белые оставили Вавож, а 26 сентября его заняли красные. МНОГО ПОХИЩЕНО ОСТАВЛЕННОГО ЖИТЕЛЯМИ ИМУЩЕСТВА; ПРОИЗВЕДЁН РАЗГРОМ ЦЕРКВИ, ШКОЛ, БИБЛИОТЕКИ...».

Но на этом безчинства красных не прекратились. В первой половине ноября 1918 года восставшие рабочие и крестьяне, образовавшие Народную армию Прикамья, отступили за р. Каму и впоследствии вошли в состав войск Сибирского Правительства адмирала Колчака. В Ижевске, Воткинске, Сарапуле и в других местах большевики устроили кровавый террор по отношению к местному населению, которое почти сплошь поддержало восставших.

13 сентября 1918 года в ходе подавления отрядом С. Барышникова антибольшевицкого восстания крестьян в с. Святогорье Глазовского уезда во дворе Покровского храма этого села были заколоты штыками на глазах у сельчан священники Василий Лапшин и Иоанн Блинов. 13 ноября 1918 года расстреляны были «по обвинению в принадлежности к лагерю белых» члены причта Покровской церкви Ижевска священники Михаил Кибардин, Аркадий Скарданицкий и диакон Михаил Пикулев. 13 декабря 1918 года были арестованы «за участие в сборе на нужды Народной армии и за знакомство с Юрьевым» (командующим Воткинской Народной армией) священник Воткинского завода Николай Чернышев и его дочь Варвара. Они были допрошены и «по приговору» расстреляны 2 января 1919 года.

Вместе с ними чекистами в этот день были расстреляны еще 11 человек за «агитацию против советов», как «добровольцы, белогвардейцы», «за провокацию и шпионство», «за вредительство большевикам в пользу белых», «за помощь белой банде при восстании», «за предательство большевиков». На следующий день 3 января в Воткинске большевицкой ЧК были расстреляны еще 13 человек. Обвинения были такие: «белогвардеец, контрреволюционер, выдавал большевиков», «за участие в Белой гвардии, контрреволюционерка, выдавала большевиков», «контрреволюционер и агитатор», «агитатор против советской власти», «контрреволюционер и саботажник», «ярый участник белогвардейского восстания» (Близоруков Степан).

Всего в Воткинске с 16 ноября 1918 по 1 февраля 1919 года по постановлению большевицкой Чрезвычайной Комиссии за участие в борьбе с советской властью на стороне белых согласно поименному списку, хранящемуся в Госархиве РФ, были расстреляны 110 человек (Балмасов С.С. Красный террор на востоке России в 1918–1922 гг. – М.: Посев, 2006. – С. 191–199). И это только малая часть.

Краевед из Воткинска Н. Лапин пишет об этих событиях: «По информации горного инженера В.Н. Граматчикова, насильно вывезенного большевиками из Перми в Воткинск и ставшего свидетелем тех событий, именно в этот период с ноября 1918 года по апрель 1919-го было произведено больше всего расстрелов. Согласно Циркулярам финотделов НКВД и Вятского губисполкома население Воткинска в 1916 году составляло 28349 человек, а в 1919 году только 12127 человек. Без учёта естественного прироста население уменьшилось в 2.3 раза. Массовые расстрелы унесли по разным подсчётам от 5 до 7 тысяч ни в чём неповинных людей.

Беда не обошла и крестьянский дом. По словам крестьянина По[вы]шева, «много перерезали наших семей. Много отобрали у них лошадей и коров, хлеба и одежды, так-как всё это было оставлено на произвол судьбы. Да будут прокляты эти варвары, хулители веры и разрушители всех законов Божеских и человеческих!».

О страшных событиях тех дней свидетельствуют и сами палачи. Даже председатель Воткинского ЧК Линдеман, на вопрос председателя реввоенсовета Зорина, не скучает ли он в Воткинске, телеграфировал: «Работы порядочно, но признаться, что-то охладел. Ужасно изнервничался отчасти и озверел, последнее даже сам замечаю». А его работой и были выявление врагов и их последующее уничтожение.

Врагом номер один было православное духовенство. В мае 1918 года на Пленуме ЦК РКП(б) было принято решение о начале антицерковного террора. А уже в ноябре 1918 года председатель ЧК Восточного фронта Лацис отдаёт на Вятку и Пермь приказ:

«Во всей прифронтовой полосе наблюдается самая широкая и необузданная агитация духовенства против Советской власти… Ввиду явной контрреволюционной работы духовенства, предписываю всем прифронтовым Чрезвычкомам обратить особое внимание на духовенство, установить тщательный надзор за ними, подвергать разстрелу каждого из них несмотря на его сан, кто дерзнёт выступить словом или делом против Советской власти».

Приказ был принят, что называется, «с лёту». В начале декабря 1918 года Линдеман совместно с Зориным готовят зловещее мероприятие, которое именуют «программа №490». 13 декабря (н.ст.) Зорин и его помощники прибывают в Воткинск. Зорин вскоре телеграфирует в Реввоенсовет:

«Понедельник я Семков Шапошников ездили Воткинск устроили там три митинга между прочим один в соборе прошли довольно хорошо в церкви были оппоненты которых успешно разбили точка».

Оппонентом и был отец Николай Чернышев, которого большевики «успешно разбили», но не в дискуссии как оппонента, а попросту арестовали и бросили в тюрьму. Народ в последующем вспоминал: когда стали арестовывать отца Николая, его дочь Варвара бросилась к отцу и так крепко обхватила его, что никто не смог оторвать её, ни красноармейцы, ни сам священник. Так их вместе и увели. В тюрьме они просидели до 2 января 1919 года.

Новомученик протоиерей Николай Чернышев.

Новомученица Варвара Николаевна Чернышева, дочь о. Николая.

В этот трагический день их вывели из тюрьмы и расстреляли, на берегу пруда (напротив нынешнего музея П.И. Чайковского). Красноармеец, попросившийся погреться в один из соседних домов, рассказывал:
«Расстреливали длинногривого, но никак не могли, сделали несколько выстрелов, а он всё до последнего что-то шептал, перебирая губами».

Несомненно, это были последние его прижизненные святые молитвы. На требование снять крест он им ответил: «Вот умру тогда и снимете». Вместе с ним была расстреляна и Варвара, всё так же обхватившая своего отца и разделившая с ним учесть мученика за Христа» (http://votkinsk.blagochin.ru/za-xrista-postradavshie-svyashhennik-nikolaj-chernyshev-i-ego-doch-varvara/).

Весной 1919 года на территории Сарапульской епархии шли бои между большевиками и белыми войсками Сибирского Правительства адмирала Колчака, в которых одними из самых боеспособных единиц были части из восставших против большевиков в августе 1918 года рабочих Ижевского и Воткинского заводов. Чудеса героизма в этой борьбе показывали не только мужчины, но и молоденькие девушки. Вот что пишет о нашей землячке Лидии Поповой ижевский историк, писатель и поэт Сергей Александрович Жилин:

«Вот скупые строчки рубрики «Вести с фронта» газеты города Новониколаевска (еще не ставшего Новосибирском) «Военные ведомости» от 3 апреля 1919 года: «В одном из последних боев особенно отличилась женщина доброволец Лидия Попова; идя в атаку впереди полка, она была ранена в обе ноги».

Недавней ижевской гимназистке Лидочке Поповой, дочке священника Троицкой церкви отца Павла, во время страшных боев за Уфу только-только исполнилось 17 лет (родилась 17 февраля 1902 года), а у нее за спиной уже были бои в восставшем против большевиков родном Ижевске. О любимице всей Ижевской бригады в своих воспоминаниях рассказал и полковник Ефимов:
«Она работала сестрой милосердия, отличалась храбростью, смело ходила в опасные разведки, всегда перевязывала раненных в передовых цепях… Во время одного боя под Уфой батальон ижевцев попал под сильный, но плохо руководимый огонь противника. Получен приказ ждать результатов обходной части. В цепи появилась Лидия Попова. «Есть раненые?» – «Нет!» Подбежала к другой группе: «Есть раненые?» – «Нет!» У третьей группы тот же вопрос и тот же ответ… «Так чего же вы лежите?.. За мной!» И она бросилась к деревне, занятой красными. Батальон за ней – деревня была взята. Попова ранена в ногу. План командира нарушен, но «победителя не судят». Лидия Попова получила Георгиевский крест 3-й степени и после выздоровления вернулась в полк.

…При наступлении 2-го полка в описываемых здесь боях Лидия Попова появлялась там, где гремели песни, звучала гармошка и свистели пули. Она выскочила перед цепью и начала танцевать. Пулеметный огонь перебил ей ноги и надолго выбил из строя»» (Жилин С.А. От прикамья до приморья. – Ижевск: КнигоГрад, 2008. – С. 78).

В апреле 1919 года были освобождены от большевиков Ижевск, Воткинск и Сарапул. На территориях, отвоёванных белыми, прекращались гонения на Церковь, восстанавливалась нормальная церковно-приходская жизнь, духовно-учебные заведения, и в частности было решено возобновить деятельность Сарапульского духовного училища. Но, к сожалению, этот период был недолгим. Белые войска, а с ними почти все рабочие вышеупомянутых заводов, в начале июня 1919 года вынуждены были отступить из этих мест (Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы. Борьба с большевиками (1918–1920). – М.: Айрис-пресс, 2008. – С. 12, 14–15, 29–30, 121).

С ними ушла и значительная часть духовенства Сарапульской епархии (некоторые ушли ещё в октябре–ноябре 1918 года). Благочинный свящ. Николай Сарычев писал впоследствии: «В 1919 году из-за угроз стереть с лица земли Церковь и попов бежало много духовенства в Сибирь. Так в бывшем 7-м округе Сарапульского уезда из 14 священников осталось только три» (Александр Малых, свящ. История Ижевской епархии в ХХ веке. – Ижевск, 2010. – 40). Из 27 священников 3-го округа Елабужского уезда Сарапульской епархии на конец 1920 года 10 получили хиротонию в 1919–1920 годах вместо отступивших в Сибирь с войсками Колчака. Во 2-м округе Малмыжского уезда Сарапульской епархии с белыми войсками ушли в Сибирь 8 священников, 5 диаконов и 2 псаломщика (всего на конец 1920 г. в этом благочинническом округе было 22 священника, 8 диаконов и 12 псаломщиков). Таким образом, если судить по этим данным, ушли с белыми войсками на восток в 1918–1919 годах не менее трети духовенства Сарапульской епархии.

Командиры белых ижевцев и воткинцев полковник Ефимов, генерал Молчанов и полковник фон Вах.

Ижевцы и воткинцы и в дальнейшем продолжили борьбу с большевизмом. Эта борьба помогла им очиститься от грехов «измены, и трусости, и обмана», понять причины крушения православной самодержавной России и прийти к почитанию Государя-Мученика. Как писал наш земляк Сергей Жилин в вышеупомянутой книге, оказавшиеся в Китае ижевцы и воткинцы «в подавляющем большинстве в графе «Политические убеждения»… писали: «монархист». Если прежде и были среди них те, кто симпатизировал эсерам или меньшевикам, то гражданская война окончательно вылечила «любовь к розовому цвету»» (Жилин С.А. От Прикамья до Приморья… – С. 188).

Молясь теперь, спустя сто лет о упокоении их душ, будем верить, что их молитвы помогут всем нам обрести истинное покаяние и, очистившись от духовных язв, заслужить помощь Божию.